попробую продолжить...
так родился союз двух девочек-пансионерок, сокращенно love. правда, лора настаивала, что имя вероники должно стоять на первом месте, но та была великодушна и охотно уступила лоре, - тем более, что при ином раскладе союз не назывался бы так красиво и романтично.
- в этом что-то есть, - говорила не раз вероника. – вот увидишь, ло, - они так и обращались друг к другу : «ло» и «ве», - вот увидишь, то, что из первых двух букв наших имен складывается слово «любовь», должно непременно принести нам счастье!
лора качала белокурой головкой и грустно улыбалась. хотя она была младше ве почти на год, она повидала и знала гораздо больше. ее мама, баронесса трелони, сбежала из дома мужа в лондоне с заезжим актером. лора родилась практически на подмостках, потому что мама вынуждена была также играть в спектаклях. опозоренная в глазах всей своей родни, она не могла вернуться ни к мужу, ни к родителям. актер вскоре пресытился этой связью и удрал из труппы, и тогда мать лоры начала играть на сцене. она была сносной актрисой, и в течение десяти лет с момента рождения дочери зарабатывала этим на жизнь себе и малютке лоре.
детство лоры прошло за кулисами и в гримуборных. также девочка выступала с чуть ли не младенческих лет в ролях ангелов, амурчиков и детей главных героев различных пьес. мать лоры умерла от чахотки, перед смертью послав бывшему мужу ( к тому времени барон трелони официально разошелся с женой и женился на другой женщине) письмо, где извещала его о том, что умирает, и просила позаботиться о лоре, которая, она клялась в этом всеми святыми, является его дочерью.
за лорой приехали и забрали ее, перепуганную и упирающуюся, в особняк барона, где она предстала перед своим так называемым отцом и его супругой. барон не нашел в чертах девочки никакого фамильного сходства с собою и своими предками. но жена его была женщиной набожной и мягкосердечной. «поместите это дитя в какой-нибудь пансион. театр – не лучшее место для ребенка, это вместилище разврата и греховности. спасение хотя бы одной души зачтется нам на небесах. девочка же получит воспитание и образование, и пойдет стезей добродетели, став монахиней или же гувернанткой в каком-нибудь достопочтенном доме.» и барон трелони отправил девочку в пансион святой франциски, потому что первая жена его, мать лоры, была католичкой.
в отличие от вероники, лора знала в свои десять с половиной лет, что виновна в страшном преступлении – своей незаконнорожденности. всю дорогу ее сопровождала женщина, которая без конца повторяла: «ты должна молиться за своего благодетеля, ибо тебя, ничтожную и сирую, он обогрел и дал тебе, дитя разврата, шанс искупить грех матери своею кротостью, смирением и благочестием.»
лора заранее трепетала, представляя, как примут ее воспитанницы пансиона, которых та же женщина называла «невинными ангелами, с которыми дети, подобные тебе, недостойны даже разговаривать».
знакомство и дружба с ве стали для лоры целебным бальзамом. в отличие от вероники, она быстро начала делать успехи по всем предметам, и вскоре сестры стали ставить новенькую в пример другим девочкам. конечно, слух о том, что лора и вероника два сапога пара, и что обе являются побочными детьми, был пущен по пансиону. но вероника оказалась права: вдвоем подругам куда легче было противостоять всеобщему осуждению, сплетням и презрению.
под влиянием подруги вероника стала лучше учиться, хотя, конечно, до успехов ло ей было далеко. единственное, в чем она превзошла лору – это верховая езда и подвижные игры. тут веронике не было равных ни среди сверстниц, ни среди более старших воспитанниц. лора же, особенно в начале жизни в пансионе, часто простужалась, и ее освобождали от всяких упражнений, связанных с физическими нагрузками.
у вероники были более-менее сносные оценки по кулинарии, домоводству, рисованию, пению и игре на фортепиано. она неплохо знала географию и ботанику, прекрасно танцевала. но ненавидела математику, языки и литературу. она считала, что первые два предмета недоступны ее уму, и даже не пыталась вникнуть в них. литературу же она невзлюбила оттого, что этот предмет преподавала сестра фиделия. впрочем, сухие и скучные уроки сестры, да и сам выбор книг для них – по большей части произведения, восхваляющие мораль и нравственность, - многих пансионерок вгоняли в тоску и уныние.
когда в двенадцать лет вероника совершила очередной проступок – на уроке верховой езды, преподавал которую старый добродушный дядюшка леон, она пустила коня вскачь через луг и далее в лес, и целых четыре часа отсутствовала, а, вернувшись, оправдывалась тем, что лошадь под ней внезапно понесла, - ее отправили в наказание на целый месяц в библиотеку, помогать сестре бертине в составлении библиотечного каталога.
для живой и подвижной девочки месяц затворничества среди пыльных толстых томов был подобен каторге. она бы лучше снова три месяца дежурила по дортуару. но делать было нечего, пришлось покориться. вот тогда-то, чисто случайно, вероника и открыла для себя настоящую литературу. в один прекрасный день сестра бертина обнаружила свою юную помощницу стоящей на высокой стремянке перед высокими, до потолка, книжными полками. на полу под стремянкой и на нижних ступенях ее были навалены горы книг, которые вероника, бегло просматривая, кидала вниз.
на вопрос изумленной сестры, что мисс стоун делает, девочка показала ей книгу, зажатую подмышкой, и объяснила:
- я ищу продолжение.
книга оказалась «гордостью и предубеждением» джейн остин.
- у этой книги нет продолжения, дитя мое, - сказала сестра бертина.
- как это нет?- нахмурилась вероника. – ведь сейчас там должно начаться самое интересное!
- роман вполне закончен, - начала монахиня. – зло понесло заслуженное наказание... герои поняли свои заблуждения и ошибки и соединили свои судьбы перед алтарем...
- вот именно – соединили! и что же, я не узнаю, как элизабет и дарси жили дальше? сестра бертина, ведь свадьба – это только самое начало! – вероника была страшно разочарована. с тяжким вздохом она начала собирать разбросанные по полу тома и ставить их на место.
но с тех пор вероника полюбила читать и часто наведывалась в библиотеку. она садилась к окну, брала какую-нибудь книгу и, благоговейно прикоснувшись к ее обложке, открывала и начинала глотать страницу за страницей, с необыкновенной быстротой. она читала стерна, филдинга, остин, голдсмита и бёрни, вальтера скотта, шекспира, каупера и байрона. значительно улучшила свои знания французского, пытаясь читать в подлиннике расина, руссо, корнеля и жанлис. пришла в полный восторг от шиллера, и, когда в пансионе появилась новая сестра – клара, предложившая настоятельнице создать театральный кружок из воспитанниц старших классов, вероника и лора были первыми, кто вступил в этот кружок.
к тому времени веронике минуло четырнадцать, лора была полугодом младше. тем не менее, когда, после долгих дискуссий и споров между сестрами и матушкой агнессой было выбрано произведение для постановки – «дон карлос, инфант испанский» шиллера, обе девочки получили главные роли. лора была бесподобна в роли елизаветы. вероника же, когда ее переодели в мужской костюм ( костюмы шились здесь же, руками самих пансионерок) и прошлась по кабинету матушки агнессы, подбоченившись и гордо вскинув голову, потряхивая своими короткими черными кудрями, никто уже не мог оспаривать ее право стать инфантом испанским доном карлосом.
спектакль получился зрелищный и красочный, все, кроме разве одной сестры фиделии, были от него в восторге.... но вскоре на имя настоятельницы святой франциски пришло некое письмо от одного из духовных патронов пансиона, в котором запрещалось впредь устраивать в богоугодном заведении подобные представления. матушка агнесса вынуждена была покориться. и «гамлет», которого начали разучивать члены театрального кружка, так и не увидел света, а сестра клара вскоре покинула пансион. позже поговаривали, что патрону доложила о «доне карлосе» сестра фиделия, но правду так никто и не узнал.