Скажите, пожалуйста, тоже мне фифа», - думала Алиса, выходя из аудитории, у которой столпились её одногруппники. У всех на лицах был написан неподдельный интерес и сочувствие.
- Ну что, Алиска, сдала? – раздалось у левого уха.
- Трудно, да?... – допрашивали в правое.
- Ну что, Страна чудес, на этот раз не прокатило, - с усмешкой констатировал слюнявый рот перед девчачьими глазами: Бабке СС уж точно по барабану твои телячьи глазки, - и заржал в голос.
И, как это не прискорбно, он был наиболее близок к истине. Отодвинув говорившего слюнявчика, Алиса прошествовала по коридору, ведущему к выходу из университета. Ей хотелось выть от злости и обиды. Как же так, она – такая молодая и красивая, такая милая и воспитанная, находчивая и умная, одаренная и весёлая, и не сдала теорию фонетики, и это на пятом-то курсе!
Сказать по правде, Алиса не была гиперзаучкой с маниакальной шизой на учёбе, но и прогульщицей её тоже назвать было бы несправедливо, в общем-то она была обыкновенной студенткой: не переучивала, но и не филонила в открытую. Преподша же была старой закалки, к тому же Валентине Алексеевне уже успело стукнуть 73, а её энергетический вампиризм всё набирал обороты, с каждым взглядом на её обтянутое кожей не по-старчески моложавое лицо с нарисованными бровями, у студента становилось всё тоскливее и тоскливее на душе, знания улетучивались из головы, а бессмертная Бабка СС продолжала экзекуцию. Ещё на втором курсе, когда казалось, что, пережив первый, ты уже в обойме и никуда не сможешь деться с подводной лодки, эта «прекрасная» женщина мило и восторженно сеяла зерно сомнений, вот так студент начинал постигать страшную истину, что мучения ещё даже и не начинались. Перед каждой её парой Алису пробирал сильный озноб, её колотило и трясло от одной только мысли, что через секунду в дверь зайдёт это чудовище, которое целую пару будет третировать несчастную группу, не давая и минутной передышки, нагнетая и без того напряжённую атмосферу. Вот тогда-то и началась их взаимная нелюбовь, по началу скандальная и громкая, а теперь вот тихая и скрипучая. Ей ещё бы на втором курсе вылететь и прекратить садистское издевательство над своим самолюбием, но нет, Алиса стойко снесла все тяготы и лишения, пережила последующие 2 курса не без помех, конечно, но и, не особо напрягаясь, и вот зимняя сессия 5го курса, здрасте, Валентина Алексеевна, здорово неуд и пересдача! По другому и быть не могло, но Алиса учила, надеялась на чудо, а вдруг «удовлетворительно» само собой по невероятной случайности будет вписано в её синюю зачётку, само собой её надежды не оправдались, и, она с треском провалилась в долговую яму Бабки СС, хотя остальные 3 экзамена были сданы успешно.
Теперь Алисе предстояло делать дубль два, а этого так не хотелось.

Охота за сигаретой

Выйдя из нового корпуса своего государственного вуза, в который нечаянно-негаданно её забросила судьба, Алиса побрела куда глаза глядят, а глаза глядели на раскинувшийся радом скверик. Там-то и очутилась девчонка через несколько минут после своего незатейливого, но такого громоздкого, как чугунное пианино, фиаско.
Следует заметить, что героиня этого романа – обычный человек со своими недостатками и достоинствами, про которого по стечению обстоятельств идёт речь в этой книге. Родилась и росла она в простой семье рабочее-крестьянских родителей, училась в школе и дружила с разными мальчиками-хулиганчиками, ходила на дискотеки и гуляла с подружками, которых, кстати, у нее было немало. И всегда Алисе хотелось хоть немного побыть в сказке, как её знаменитая тёзка. Но ни в какую Страну чудес наша Алиса так и не попадала, а как хотелось девочке, а теперь уже девушке, поверить в волшебство, в добрую фею и в трёх разносторонне развитых поросят, а точнее воспользоваться их магической неуязвимостью.
Алиса брела по скверу и искала глазами подходящую лавочку со спинкой, т.к. обыкновенная доска на двух распорках её не прельщала: позвоночник свело, левую лопатку от полуторачасового напряжения в одной прямострунной позе ломило, а ноги больше не желали топать. Эмоциональный фонд был исчерпан, а мировой энергетический банк не очень-то спешил ей на подмогу.
Увидев подходящий агрегат в жёлто-чёрную полоску, девушка устало рухнула на один край и тупо уставилась на памятник Кутузову, который глядел на запад, по-прежнему ожидая уже энное количество лет наполеоновских войск.
Алиса не любила себя жалеть, но именно теперь имел место быть тот момент, когда жалость к себе, к своей неудаче и вообще угрюмой жизни в этом провинциальном городишке победили стойкое привычное безразличие к происходящему. Вставив наушники в уши и найдя нужный трэк, девушка всхлипнула и опустила голову, её воспалённый мозг твердил: «Ты неудачница и жалкая курица! Ты ни на что не способная идиотка, которая готова завязнуть в этом болоте на всю свою жизнь, и которой плевать на то, что можно жить достойно!». Но что она могла поделать с этой непреложной истиной, розовые очки она сняла ещё в 9м классе, когда учитель физкультуры оставил после уроков, видите ли потолковать о её скверной успеваемости по его предмету, а в итоге показал на практике как протекает химическая реакция обмена слюной. Алиса помнила, как было противно и тошнотворно от липкого рта, хотя физрук был ещё не старик, но для неё 14летней девчушки 38летний дядечка был именно старикашкой. До чего-то крупномасштабного учитель не дошёл, но его сверкающий маслянистый взгляд на пухлые губы и ещё неразвитую девичью грудь говорил сам за себя. В тот вечер она пришла домой и разрыдалась в ванной, а мать подумала, что это из-за неразделённой любви, она не стала утешать дочурку, ведь давно эти уговоры не действовали на Алису. С того момента и началось её прозрение на мир взрослых пакостников, в котором она вскоре начала самоутверждаться под началом Соньки, старшей ей на 2 года. Вместе они ходили на дискотеки, вечеринки, тусовки, вместе приобретали сексуальный опыт с противоположным полом, вместе делились проблемами. Этой идиллии суждено было кончиться через 2,5 года, когда Алиска уже успела отучиться полгода в универе. Произошёл разлад, который показал ей, что в этой жизни друзья и враги это одни и те же люди, статус коих меняется в зависимости от приоритетов. Сонька перешла ей дорогу, настроила всю их компанию против Алисы, но свято место пусто не бывает, и вот уже рядом с Сонькой нарисовалась другая лучшайшая подруженька., а наша Алиса стала одинокой волчицей, даже глаза её изменили свой серый цвет на зелёный звериный, волосы из непонятного мышиного стали почти пепельными, но эта перемена, как вы понимаете, было делом рук парикмахера и краски для волос. Девочка постепенно превращалась в симпатичную милашку, но и в то же время дикую и независимую. Некоторые преподы в универе её даже побаивались, кто-то просто не связывался, а мужское население так и вовсе штамповало ей автоматы с отлично, и только Бабка СС была непробиваема, стояла ровно как скала и никак не хотела ставить ей что-то кроме неуда. Это потрясало и пугало Алису, т.к. её жизнь после истории с Сонькой была ровной и гладкой, ничего плохого, но и ничего хорошего. Она была словно замороженая, полное безразличие к родным, к знакомым, даже к себе, правда порой, как сегодня, например, ей становилось себя жалко, но так как такие моменты бывали очень редко, всего 2-3 раза в год, Алиса не заморачивалась и лишнюю информацию старалась не анализировать. Но всё же сегодняшний трагиконец сделал своё чёрное дело и все девичьи страхи и душевные терзания вырвались наружу и внутренний голосок тонким фальцетиком стал ей нашёптывать неприятную правду о том, что она сгинет в этой куче неудачников и простаков, состарится и умрёт среди кастрюль и полотенец, где в соседней комнате будет орать младенец, её внук или внучка, и собственные дети будут рады её кончине, т.к. теперь квартира отойдёт в их личное распоряжение. Никто больше не видет её светлые густые волосы и не сможет в душе восторгаться их естественным и таким живым сиянием, исчезнут её зеленоватые и такие бездонные глаза, которые под старость станут блёклыми и водянистыми, обрюзгнет тонкая и такая женственная талия, отвиснет пока что упругая грудь, морщины испещрят миловидное классическое лицо…
Так думала Алиса, сидя на лавочке и не замечая в 3 метрах от себя  пожилого мужчину в кресле-каталке, который разглядывал её с неприкрытым интересом. Его побелённая сединой борода тихо подрагивала, в такт гулко стучащему сердцу. Вот так они и сидели молча, так далеко и так близко в своих мрачных философских думах.
На улице было немноголюдно, хотя погода стояла не по-январски тёплая и слякотная. Затянувшуюся меланхолию Алисы прервал проходящий мимо бомж, которому во что бы то ни стало необходимо было порыться в урне, стоящей в пугающей близости от девушки. Не задумываясь, Алиса вздрогнула и отскочила на середину лавки в спасительную даль от гипертрофированного зловония, исходящего от пьяного прощелыги. Повернув голову в другую сторону, она столкнулась взглядом с большими синими глазами на морщинистом лице, на котором красовалась густая серебряная борода. Мужчина с нескрываемой заинтересованностью взирал на сидящую в метре от него молодую девчонку с мокрыми от слёз щеками. Его лицо выразило некое подобие улыбки, но губы, тем не менее, остались неподвижны и крепко сжаты. У Алисы глаза на лоб полезли от такого нарочитого старческого хамства, она вообще терпеть не могла пожилых людей, тем более смотрящих на неё в упор с неизвестным ей выражением на фейсе.
- Что? – спросила она с вызовом в голосе, - Никогда не видели человека женского пола?
Старик погладил бороду и кашлянул, но взгляда не отвёл и продолжал наблюдать за горестуденткой, казалось, его глаза смотрят в самую душу, до которой даже она могла добраться с трудом. Поежившись, Алиса решала, что хуже уже не будет, а значит можно не волноваться за производимый ею «эффект»:
- Послушайте, дедушка, я….гм…хотела…. – запнулась она, - Сигареткой не угостите? – наконец нашлась Алиса.
Старик, не прерывая своего молчаливого бойкота, вытащил из кармана дублёнки серебристый портсигар и открыл его перед Алисой, глаза его по-прежнему не отрывались от глаз девушки, что её очень нервировало, но не повлияло на решение взять сигарету.
- А зажигалку вы мне не предоставите заодно! – уже твёрдо и без вопросительных интонаций слетело с Алисиных губ, - Сами понимаете, огонь из пальцев я не высекаю…. – Как бы извиняясь, аргументировала студентка.
Мужчина так же легко, между делом, не отводя глаз, поднёс зажигалку к лицу девушки, чиркнул колесом о кремень и яркое пламя заплясало у Алисы перед глазами. Аккуратно, но неуверенно она поднесла сигарету к огоньку и вдохнула в себя едкий дым, который плавно и стремительно понёсся по трахее к лёгким, не забывая при этом питать капилляры  молодого организма никотином и углекислым газом.
- Спасибо, - поблагодарила она своего отравителя и отвернулась, но сразу же повернулась вновь и окинула равнодушным взглядом всю его фигуру, только теперь она заметила, что сидит он не на скамейке, а в инвалидной коляске, что ноги его накрыты тёплым пледом в синюю клеточку, а на голове сидит красивая соболья шапка. Эта шапка вызвала улыбку на лице у девчонки, что не осталось незамеченным стариком.
- Чему ты улыбаешься, юная курильщица? – спросил он глубоким и сильным, совсем нехарактерным для старого человека голосом, этот голос ошеломил Алису, она ну никак не ожидала, что у этого человека такой красивый голос, голос, который по радио детям читает сказки и желает им спокойной ночи; а голос продолжал: На Деда Мороза я вроде не похож, во всяком случае, не был им с утра… - неуверенно закончил он, поглаживая бороду.
Алиса хохотнула еще и ещё, вскоре её заразительный смех звенел по всей округе.
- Это…ха-ха-хи-ха-ха…всё ваша шапка…хи-хи…она прям такая несуразная для погоды...хи-ха-ха…теплынь такая….а вы как на север в минус 50…хи-хи… - Объясняла она в перерывах между своим истеричным смехом, который действительно граничил с истерикой, т.к. на самом деле не было ничего смешного в том, что человек зимой надел зимнюю меховую шапку, пусть даже в плюс 2. Всё же постэкзаменационное напряжение взяло верх и Алиса так же резко прекратила хохотать, как и начала. Опять на душе у неё стальными наточенными когтями заскребли кошки, стало невыносимо тошно и противно из-за своего поведения.
Старик, казалось, и вовсе не обратил внимания на её объяснения начисто лишённые достойных доводов и продолжал спокойно и размеренно поглаживать свою пушистую посеребрённую бороду, на его лице не отразилось никаких эмоций, лишь правая всё ещё чёрная почему-то бровь взлетела вверх.
- И что же это вы тут делаете, а? Если не секрет, конечно, попрошайничаете что ли? – спросила нагло Алиса, но тут же прикусила язык, посмотрев на добротную одежду, дорогущую, должно быть, кресло-каталку, а так же припомнив серебряный портсигар, хотя уже через секунду подумала: «Попрошайки потому и живут припеваючи, что клянчат и живут за чужой счёт, даже по телеку где-то рассказывали про таких симулянтов-золотодобытчиков! Хотя ведь каждый живёт как может…», - мысленно уверяла себя девушка.
- Занимательная мысль, барышня, но если мне не изменяет память, именно вы дважды обратились ко мне с просьбой, так кто же из нас больше похож на попрошайку? – выпытывал тихий мужской голос, пробирающий своей аргументацией до глубин девичьей души. Алиса вспыхнула, закусила нижнюю губу и зажмурила глаза, не зная, что ответить нагловатому дедуле в коляске.
- Хотя вы же студентка, я вижу, а студентам всё простительно, даже хамить пожилым людям, - деловито продолжал глубокий баритон, который по иронии судьбы был ненавязчиво приятен юной нахалке. Гордо задрав подбородок, и широко распахнув лучистые глаза, Алиса оторопело уставилась на старика. Она понимала, что оправдания не то что не помогут, но даже ещё больше усугубят её и без того шаткое положение, поэтому решила пойти ва-банк:
- А что такого? В нашей стране кто хорошо устроился, тот либо вор, что в данном случае синонимично попрошайке, либо предатель, а это вдвойне трагичнее. Как говорится, не проведёшь – не проживёшь! – закончила она свою гневную тираду, сигарета уже давно истлела в её тонкой руке, пепел осыпался к её ногам, но девушка не замечала того, что машет зажатым между пальцами окурком, от которого она так и не удосужилась сделать затяжку. Заметив эту свою оплошность, Алиса гневно отшвырнула его в сторону. Когда её взгляд вновь упёрся в чистые голубые глаза старика, в них читалось сочувствие, это жуткое ненавистное ею, презренное сочувствие, теперь уже две его брови были высоко подняты вверх, что можно было расценить как недоумение. Абсолютно ничего не понимая, Алиса поудобнее устроилась на лавке, подогнув левую ногу под себя, такая поза была для неё характерна только в случае заинтересованности. Старик продолжал взирать на неё с высоты своего кресла, вперив всё те же странные чистые глаза, лишённые всякого признака старения. Только теперь она поняла, что прав был тот, кто утверждал, что глаза – зеркало души, его глаза были также отнюдь не лишены заинтересованности, с той лишь разницей, что интерес был вызван её инфантильной неосознанностью произнесённых в запале слов. Наконец брови его опустились, и лицо вновь приобрело безразличное выражение, он выжидал, только чего? Алиса понимала, что вся ситуация настолько лишена смысла и необходимости, попросту была абсурдна изначальна, но изменить ничего уже было нельзя. Всю свою недолгую жизнь она была любимицей, ей доставалось всё самое лучшее, даже в универе из одногруппников никто не мог ей прекословить и стойко сносил обиды, нанесённые её острым язычком, а слюнявый Пашка только хорохорился перед другими, хотя прекрасно понимал, что ей его нападки, как слону дробина. Здесь же Алиса столкнулась с необходимостью продумывать свои высказывания.
- Скажите, а какая у вас мечта, была или есть? – вдруг брякнула девушка.
- Почему же была, она есть, как у любого нормального человека, я мечтаю вновь, хоть на мгновение встать и сделать несколько шагов, почувствовать землю, холод, тепло, песок, море… - вдохновенно произнёс старик: У тебя есть столько возможностей жить, так как хочешь, все дороги и направления открыты для молодости и здоровья, у меня же нет ничего! – грусть и сожаления сквозили в его словах, Алиса потупила взор, не смея взглянуть на мужчину, сидящего в инвалидном кресле, она молчала, выжидала…
- Когда мне было 45, - начал вдохновенно инвалид, подняв голову к небу: Я был полон сил, жизненной энергии, у меня было всё, что только может пожелать человек, но и этого мне было мало… - голос его сорвался. Алиса слушала, затаив дыхание, бурное воображение принялось красочно рисовать высокого и крепкого мужчину с посеребрёнными висками, чёрной бородой и бровями, голубыми лучистыми глазами, улыбкой на красивом волевом лице. Вдруг видение исчезло также быстро, как и появилось, остался лишь размытый след на талом грязном снегу.
- Был обычный февральский денёк, всё было как всегда, я находился на своей даче, приехал накануне отдохнуть от рабочих будней, душа требовала тайм-аута, пошёл рыбачить на озеро, всегда любил зимнюю рыбалку, но…порыбачить в тот раз мне было не судьба: жуткая каверзная случайность, поскользнулся, упал, гипс… - усмехнулся старик: Природа любит ставить зарвавшихся выскочек на место, - подытожил он.
- Простите, я…я не знала…то есть не хотела знать, - замялась Алиса, - простите мою дерзость, я не хотела вас обидеть, просто день сегодня выдался какой-то сумбурный! Нехороший такой день! Ну, вы понимаете, а тут ещё вы под руку подвернулись, - пролапатала девушка и осеклась, поняв, что опять её язык до Киева довёл. Старик взглянул на неё из-подо лба, но ничего не ответил.
- Я сегодня экзамен последний завалила, - покаялась Алиса: Эта швабра мне из подлости не хотела оценку ставить, теперь вся группа будет зубоскалить по этому поводу, им лишь бы языки почесать!
Мужчина понимающе кивнул и отвернулся, делая вид, что разговор окончен и он не собирается больше ей докучать. Алиса же обиженно надула свои пухлые губы и повернула к нему возмущённое и от того ещё более красивое личико:
- Что так и будем молчать? – затравленно спросила она. Он повернул голову в её сторону и непонимающе уставился на странную девчонку.
- Мне плохо, вам тоже видимо не сахарно, так может…
- Послушайте, девушка, вы молоды и красивы, вам жить и жить, так зачем же нагнетать? Живите и радуйтесь, а экзамен ваш – капля в море жизни, пересдадите, успеется. К тому же, как я вижу, вас не особо заботит чужое мнение… - отчеканил старик и уставился на неё голубыми глазами.
- Молодая…красивая…спасибо, конечно, но это роли не играет, знаете, говорят, что не родись красивой, а родись счастливой, - пропела Алиса елейным голоском.
- Я понимаю, что ваше непонимание простых истин основано на нежелании их понимать и принимать.. – Алиса ахнула на такую трактовку её слов. Её негодование полыхало в ней огнём, который жёг её изнутри, проникая пульсирующими импульсами в мозг.
- Это вы не понимаете, мне плохо, жизнь даёт сбой, не хочу так жить, здесь, в этой канализации человечества, никаких перспектив, одни и те же лица изо дня в день. Какая уж тут свобода выбора? – выдохнула Алиса.
- А кто вам не даёт жить, как хочется, чтобы без канализации и с перспективами? Только не говорите, что родители, не поверю! – продолжил диалог мужчина.
- Как кто? – удивлённо воскликнула студентка, - Вы в каком мире живёте? Не знаете, да? А я вам скажу, в мире, где деньги решают всё! – ответила Алиска, но поняла, что её великое открытие Америки не произвёло должного впечатления на эти синие глазюки, которые по-прежнему взирали на неё с непонятным спокойствием и снисходительностью.
- Кто хочет денег, но не умет их при этом зарабатывать, получая их в нужном количестве, не знает, что с ними делать! – философски заметил старик, прищурив глаза.
- Это вы, видимо, про наше милейшее правительство говорите, - констатировала Алиса.
- Интересная мысль, и о нём в том числе. Поймите, барышня, человек должен уметь грамотно управлять в первую очередь своей жизнью, а потом уж деньгами, а когда нет первого, то и второго быть не может, - проговорил незнакомец.
- А как же дураки? Ведь им всегда везёт! – усмехнулась Алиса.
- У нас таковых предостаточно, вы к ним никакого отношения не имеете, поэтому будьте добры не увиливать от ответственности. Как бы там не было, но такие, как вы, знают, чего хотят, и умело пользуются этим знанием, - лукаво проговорил старик и приподнял левую бровь, ожидая ответной реплики. Алиса запрокинула голову и расхохоталась, её реакция никоим образом не смутила мужчину, он продолжал выжидающе наблюдать за нахальной красоткой. Она же посмеиваясь, заявила:
- Всё равно звучит как-то неправдоподобно, такие, как я, в народе зовутся неудачниками, без пинка от жизни и не почешутся… – зловеще выдохнула Алиса, губы мужчины скривились в сардонической усмешке, он явно испытывал удовольствие от такого необычного разговора, пытаясь понять, чего же хочет эта любопытная девчонка.
- Так какие же у вас всё-таки планы на жизнь, неудачница? – поинтересовался он. Алиса скривилась, как-будто её ударили поддых. Ей было неприятно, что какой-то старикашка назвал её неудачницей, сама себе она могла это позволить, но когда чужой незнакомый человек говорил такие обидные вещи это противоречило её самолюбию.
- А вам какой интерес? – спросила Алиса дедулю, - Помочь мне вы всё равно не можете, так зачем ворошить осиное гнездо моих желаний?! - Рот старика изобразил подобие улыбки, а глаза блеснули странным недобрым и каким-то хитрым огоньком.
- Что я могу и что не могу, вы знать не можете, - загадочно произнёс мужчина на инвалидном кресле.
- А зачем знать, я и так вижу, что не можете, - и она взмахнула рукой.
- По своей неопытности и инфантильности, юная леди, вы совершенно не умеете зреть в корень и видеть то, что скрыто от недалёких людских глаз, - заверил её старик, продолжая улыбаться, как ей казалось, абсолютно не к месту.
- Так у меня ж вся жизнь впереди, как вы изволили заметить, - сумничала Алиса.
- Это так, но вопрос заключается в том, сможете ли вы прожить её достойно, на сей момент можно с уверенность сказать, что пока вы двигаетесь в неправильном направлении, вектор вашей судьбы вращается вокруг своей оси, но долго ли продлиться этот спящий режим? –  вопрошал старик.
- Прошу вас не говорить загадками, - попросила Алиса, повернув голову в его сторону, так как всё это время она смотрела прямо перед собой.
- А нет никаких загадок, девочка, - осмелел незнакомец, - ты попросту прожигаешь драгоценные минуты своей молодости, – констатировал он, и лицо его вновь приняло безразличное выражение.
- С чего это вы взяли? – поинтересовалась, насупившись, Алиса, - Я учусь в вузе, между прочим, получаю профессию учителя, через каких-то полгода буду дипломированным специалистом-филологом, - уверенно говорила она, хотя уверенности никакой не чувствовала, особенно после сегодняшнего горестного финиша, но всё же она надеялась, что старик этого не заметит, так как актрисой она была от бога, сей талант еще с детства ей помогал обводить родителей вокруг пальца.
- Все дипломы мира, милочка, никогда и на 1 процент не смогут заменить диплом жизни, - деловито произнёс мужчина.
- Оно и видно, кругом одни неучи, зато с глобальным жизненным опытом! И существуют они в старых коммуналках, где на кухне по ночам стайки тараканов выходят на водопой, - проиронизирова Алиса с ненавистью в голосе, - Знаю, плавали…
- Не по своей воле я думаю, хотя каждый человек сам кузнец своего счастья, но не забывайте про внешние обстоятельства, к тому же в ком-то есть потенциал, как в вас, например, а на ком-то природа решила отдохнуть, - говорил глубокий баритон.
- На моих предках она тоже не особо-то заморачивалась, - проскрипела девушка, - Поэтому и я недалеко от них ушла, ростили-то меня именно они!
- Ошибаетесь, милая, пусть я не знаком с вашими родителями, но поверьте, даже будь вы хоть сто раз правы на их счёт, о себе вы такого сказать просто не имеете права, - уверял всё тот же красивый чёткий голос, который никак не клеился с обликом пожилого незнакомца.
- Имею и буду! – возразила Алиса, дух противоречия не давал ей соглашаться с мужчиной.
- Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что вы яркий и живой пример нового поколения. Оно и только оно сможет выжить в этом бедламе, - не мог угомониться старик, он будто хотел предать Алисе уверенность в себе, той непоказной уверенности, которая покинула её противоречивую душу.
- Ладно, товарищ-демогог, пусть так, но что с того? За это хлеба не купишь и за квартиру не заплатишь! – спорила девчонка.
- Твои проблемы мне понятны, решить их можно с лёгкостью, - отвечал человек в инвалидном кресле, на его лице было спокойствие и безмятежность, создавалось такое впечатление, что он знал, о чем говорил.
- Так уж и можно? – с вызовом в голосе отозвалась Алиска.
- А почему нет? – усмехнулся старик, - Были бы деньги и связи, - закончил он свою мысль.
- То-то и оно, что у меня их нет, как собственно и у вас самого, - горестно ответила она.
- Опять пытаешься указать мне на моё место в цепи пищеварения, девочка. Не хорошо хамить пожилым людям!... Кажется я начинаю повторяться, что ж поделать, если молодёжь такая рассеянная пошла, - посетовал старик и погладил бороду.
- Прошу прощения, - едко прошептала Алиса.
- Скажи, а чем ты готова пожертвовать ради своего материального благополучия, я так понимаю, что оно для тебя стоит первым в списке приоритетов, - вдруг спросил старик. Алисе и думать не нужно было:
- Всем! – выпалила она громко: У меня ничего нет, кроме меня, родителями не могу, т.к. они не мои, они приёмные, их нельзя потерять, так как они моими не были никогда, хотя любят меня и думают, что я не знаю о том, что была взята из детдома в Каретниково, а я знаю! – горько выкрикнула она и её зелёные глаза наполнились слезами.
- Оказывается, я был неправ, когда утверждал, что у тебя нет жизненного опыта, - примирительно сказал глубокий голос.
- Да, нет, вы были правы, его у меня, действительно, кот наплакал, ведь приёмные меня оберегают по сей день от всего, просто тошно от этого приторного кудахтанья! – заявила Алиса.
В этот самый момент к скамейке подошёл высокий мужчина в дорогущей кожаной куртке с меховым воротником, рядом с ним был подросток в пуховике и рэпперских джинсах, который вырывался из цепких ручищ крепыша.
- Егор Леонидович, Вовка опять школу прогуливал, поймал его возле ларька пиво-воды, - пробасил гигант: Что прикажете с ним делать?
Алиса не веря своим глазам обернулась в одну, потом в другую сторону, поняв, что никого кроме них нет в ближайших пяти метрах, она тупо уставилась на дедушку в инвалидной коляске, который и ухом не повёл при появлении этой парочки.
- Дядь Егор, он меня уже достал! Зачем он мне? Убери его от меня, - подал голос мальчишка, но тут вдруг увидел оторопело глядящую на него красивую девчонку, и стыдливо вырвал куртку из лап громилы.
Дядя Егор или Егор Леонидович, по-прежнему, спокойно взирал на двоих, обдумывая услышанные слова.
- Андрей, сколько можно меня беспокоить по пустякам? – возмутился старик: Просил же не трогать меня, когда я отдыхаю!
- Егор Леонидович, простите, - проскрипел здоровяк: Пошли, - обратился он к мальчишке. Они засеменили туда, откуда пришли, виновато опустив головы, один коротко стриженую, другой в кепке.

А счастье было так возможно…

Алиса опомнилась и усиленно начала соображать, но ничего дельного ей в голову не приходило. Она понимала только то, что сидящий рядом человек уж точно не попрошайка и не простой любитель пофилософствовать, вспомнив произошедший разговор, девушка решила побыстрее смотаться с места событий. Она резко подскочила и быстро зашагала подальше от скамейки. «Ну и дедок», - думала Алиса: «Леонид Егорович оказывается, а я его попрошайкой назвала, вот дура! Да и вообще разговаривала я с ним очень скверно, но я же не знала, что он кто-то там, а не просто псих на коляске.  Ну и ладно, главное, что всё нормально, хотя какое там нормально? Экзамен не сдала, родители дома достанут утешениями, и вообще! Жизнь не ладится!» Так шла наша звезда и размышляла про себя, когда подойдя к пешеходному переходу она собралась перейти дорогу, рядом с ней остановилась здоровенная чёрная машина и преградила ей путь.
- Ну! – крикнула Алиса: Пешеходник ведь! – себе под нос пробубнила она: Уже совсем обалдели! – и хотела было обойти машину, но этого ей не суждено было сделать, так как в этот момент из машины вылез тот самый здоровяк и пробасил:
- Эй ты, деваха, ты сумку свою забыла!
Алиса непонимающе уставилась на него.
- Говорю, ты сумку свою забыла на лавке, - повторил он и скрылся в джипе, который сразу же тронулся и поехал дальше. Алиса по-прежнему стояла на тротуаре, посмотрев на своё левое плечо, она не увидела много страдальной фиолетовой сумки. Сообразив, что оставила её впопыхах, она с тяжёлым сердцем поплелась к пугающей её лавочке.
Алиса шла медленно, ей не хотелось возвращаться, но она понимала, что сумка хоть и старая, но вещи в ней ценные: коммуникатор, кошелёк с тысячей (зайти в аптеку, купить бабушке лекарство), учебник по теорфонетике, зачётка, паспорт и студенческий билет. Идти было надо, ведь на восстановление документов уйдёт время, телефон тоже нужен, родители подарили на день рождения 3 месяца назад, да и книгу в библиотеку возвращать, там с этим строго, потом диплом даже не получишь, если задолжаешь, а таблетки не к спеху, но они оставались в меньшинстве.
Старик сидел на том же месте, сумка её лежала на лавке, там где была оставлена. «Вроде не рылся в ней, хотя зачем ему? У него денег куры не клюют, моя тысяча для него слёзы», - подумала Алиса, подойдя к лавке. Егор Леонидович повернул голову в её сторону, до этого он курил и смотрел перед собой.
- Как-то ты поспешно убежала, - посетовал он: Только разговорились…
Алиса уставилась на него, ей было невдомёк почему этот странный старикан хочет продолжить разговор.
- Я…ммм…вспомнила, что мне ещё надо зайти в библиотеку… - соврала она на ходу, пряча свои зелёные глаза. Старик погладил бороду и усмехнулся:
- А вот лгать толково, девушка, вы ещё не научились, - вкрадчиво сказал красивый голос.
Алиса побледнела, но решила не сдавать боевых позиций, и что, что он блатной видимо!
- А вы странно меняете характер общения: то на вы, то на ты, то теперь снова на вы, быстро мой статус взлетает, а потом падает вниз… - гордо заявила Алиса. Старик даже глазом не моргнул, лицо его сохраняло отрешённое выражение.
- Статус, дорогуша, вещь непрочная, к тому же с неба он не падает, его заработать нужно! – отчеканил он своим твердым баритоном.
- Мне безразлично, как вас там, Леонид Егорович, что вы думаете обо мне и о ком бы то ни было вообще. Мне с вами детей не крестить! – нахально брякнула девушка.
- Жизнь – переменчивая штука, сегодня независимость, завтра рыбка на крючке, - закуривая, сказал человек в инвалидной коляске. Его спокойствие и уверенность в сказанном передалась Алисе, она поверила.
- Все мы зависимы от чего-либо, независимости не существует в мире рабов! – сказала она поучительным тоном, каким пользовалась на практике в школе, только там были дети, а здесь перед ней сидел старый, умудрённый опытом мужчина, знавший во сто крат большее неё.
- Алиса Евгеньевна, ваши познания в этом вопросе меня поражают! – грозно ответил он.
- Откуда вы знаете как меня зовут?... – негодуя, спросила Алиса: Ааа…рылись в моей сумке… Ну, конечно, человек ушёл, а стервятники уже тут как тут! – возмутилась она.
- Ошибаетесь, дорогая, мне эти плебейские методы ни к чему, - спокойно возразил старик: Сами понимаете, что веники я уже давно не вяжу.
- Мне это безразлично, просто тот факт, что за каких-то 5 минут вы узнали как меня зовут и не только, наталкивает именно на такую мысль, - безапелляционно проговорила Алиса.
- Несомненно, но пойми, мне довольно только пальцем шевельнуть и желаемое подадут мне на блюде, - уверенно ответил он.
- Не сомневаюсь в том, - едко пропела Алиса.
- Ты, кажется, опаздывала в библиотеку, - напомнил старик.
- Какую… а…ну да, - Алиса схватила сумку и сказала: Спасибо за милый поучительный разговор, прощайте!
- До свидания, Алиса Евгеньевна, рад был поболтать, - попрощался старик и сделал знак рукой, в эту же секунду двери стоящего в нескольких метрах автомобиля открылись и из него вылезли двое. Они быстро подошли к старику и покатили его к машине. Алиса отвернулась, ашагала прочь от треклятой лавочки.

Странное открытие
Ни в какую библиотеку Алиса, конечно, не пошла, но и домой ноги её не несли, не хотелось слышать щебета мамы и молчаливого упрёка папы, но страшнее было то, что бабуля могла накостылять, хотя девушку это никогда не пугало, так как всерьёз она бабушку не воспринимала. Что ей могла сделать старая женщина?
Поэтому Алиса решила пойти в гости к единственному человеку, который мог её выслушать без страха и упрёка – к жене своего двоюродного брата, наречённого, сами понимаете, в тот момент, когда приёмные родители её удочерили в 2 месяца. Диана могла выдерживать Алисин странный нрав, но и сама любила поплакаться, так они и общались, чуть что, Алиса к ней и сидят они на балкончике, курят и рассказывают друг другу свои истории. Вот и на этот раз она не изменила традиции. Друзей у Алисы не было после случая с Сонькой, поэтому Диана стала чем-то средним между чужой и своей в доску.
Взяв в руки мобильный телефон, Алиса позвонила Дианке, предупредила, что будет у той через полчаса, чтоб готовилась ко вскрытию мозгов. Невестка не возражала, она была только рада, т.к. муж часто бывал в командировках, и ей было скучно одной с двумя детьми, которые доводили её порой до белого каления.