Спасибо, за исправления.
Я уже все изменила.
Вот продолжение:

Первая

Прошла уже почти неделя, после смерти моей матери, но я до сих пор ощущаю некую пустоту. Кажется, она забрала с собой в могилу какую-то частичку меня, которая уже точно не воскреснет и никогда не вернется.
Я нервно постучала пальцами по кожаному салону.
Честное слово, меньше всего мне сейчас хотелось оказаться в роскошной вилле моего отца. И дело не в вилле, а в отце. Дело в том, что последний раз я видела его в восемь лет. Как раз тогда, когда он развелся с моей мамой. После этого он совершенно не интересовался жизнью своей дочери – все девять лет.
И если бы не это ужасное событие, которое всегда вызывает у меня слезы, я бы ни за что не появилась бы здесь.
Ну вот, машина остановилась и прошла какая-то жалкая доля секунды, перед тем как водитель открыл дверь. Я осторожно высунулась, все еще не твердо стая на земле. Перед моим взором тут же возник огромный частный дом, окруженный серым не высоким забором. Нечего сказать – у моего отца был вкус и, пожалуй, деньги. Серо-белая вилла стояла в центре огромного участка, возвышаясь на три этажа. С двух сторон от главного входа были прекрасные газоны, усаженные цветами и маленькими деревьями, которые разделяла каменная тропинка, ведущая к роскошной террасе. За домом виднелся уголок бассейна, который, могу поспорить, не менее внушительных размеров, чем вилла.
Я шумно выдохнула и зашла за калитку, за мной прислужливо семенил водитель с чемоданами. Кроме громкого цоканья моих каблуков по каменной тропинке и звона в ушах, который не предвещал ничего хорошего (это все от волнения), я слушала, как водитель выдыхает, таща за собой три невыносимо тяжелых чемодана.
Я поднялась на террасу и еще раз выдохнув, и вложив в этот вздох все свое сожаление о происходящем, надавила пальцем на звонок. Я тут же услышала, как привычная мелодия звонка прорезала тишину по ту сторону виллы – из нутрии.
Дверь мне открыли сразу – это была горничная (ну, кто бы сомневался?), которая взяла чемоданы у водителя и заволокла их в дом, закрыв за мной дверь. Я ахнула от изумления – такую роскошную архитектуру я видела только на картинках дизайнерских каталогов. Белым мрамор украшал собою стены и пол, а так же лестницу. В коридоре было целых четыре арки, которые вели в разные комнаты. Белая мраморная лестница вела наверх, где должно быть, расположены спальни. Ручки лестницы были расшиты позолотой, так же как и изящные арки.
- Добро пожаловать, - дружелюбно улыбнулась мне горничная.
Я ничего не ответила, только потому, что не знала, что говорить в таких случаях – за всю свою жизнь я переезжала всего один раз (и то это он и есть). Я уже собиралась снять туфли, как горничная остановила меня:
- Не стоит разуваться, - не менее радушно сказала она. Ну, что ж, не стоит – так не стоит.
Горничная потащила три моих чемодана наверх, оставив меня в одиночестве. И тут я подумала, где же может быть мой отец? Или он даже не спуститься, чтобы поздороваться с дочерью? Потом я взяла себя в руки, предположив, что он может быть на работе (от которой гребет немало денег). Я не собиралась подниматься наверх – мне было совершенно не комфортно в этой вилле. Более того, я даже прикасаться ко всему боялась. И чувствовала себя чужой.
На мое плечо упала тяжелая рука, и я подпрыгнула от неожиданности, тут же развернувшись.
- Здравствуйте, - обращаясь, как к Богине, сказал высокий парень с сильными руками и в зеленом комбинезоне – я догадалась – он садовник.
- Привет, - тут же отозвалась я и была готова ударить себя по лбу за отсутствие манер.
- Я Колен, садовник вашего отца.
Я оценивающе оглядела его. Белые волосы, загорелое и мускулистое тело, голубые ясные глаза – вот весь Колен. Еще я подметила, что на вид, он примерно мой равестник.
- Тая, очень приятно, - протянула руку я и похвалила себя за то, что ко мне вернулись хоть какие-то манеры.
- Редкое имя, - Колен поцеловал мою руку, что застало меня врасплох – я рассчитывала на дружеское рукопожатие. Но тут же я взяла себя в руки и наивно добавила:
- Твое тоже не часто встретишь. Откуда ты? С таким именем обычно не рождаются в России. Ты ведь не против, если я буду звать тебя на «ты».
- Конечно, нет, - спокойно сказал садовник, отпуская мою руку. – Все что пожелаете! А родом я из Флориды. В Росси жила моя мать. Но я думаю, Вам не интересно слушать это…
- Эй, - улыбнулась я. – Я рассчитывала на взаимность, когда говорила о переходе на «ты».
Колен очень искренне улыбнулся мне и кивнул. Кажется, он только порадовался этому. Я посмотрела в его глаза и чуть не утонула. Они были очень ясными и голубыми, смотря на них, чувствуешь, будто погружаешься в голубую лагуну или на морское дно с ярким освещением. Я почувствовала, как улыбка моя расползлась по лицу, что, наверное, выглядело немного глупо.
- Таисия! – прозвучал грубый мужской голос за моей спиной. – Ты приехала.
Это был даже не вопрос – суровое утверждение. Я развернулась, стараясь, чтобы моя улыбка не улетучилась.
- Папа! Я рада тебя видеть! – я кинулась на отца и крепко обняла его, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Папа не сразу додумался обнять меня в ответ, но все же сделала это, пусть и нехотя.
Я знала, что теперь мне придется жить с ним и лучше будет, если наши отношения с самого начала будут хорошими. И тут, конечно, работать над этим придется мне.
Отец был в халате, и от него приятно пахло дорогим мужским парфюмом. Я, наконец, отодвинулась от отца и посмотрела на него. Он очень изменился с нашей последней встречи и постарел. Моему отцу было тридцать девять, но выглядел он намного моложе. В последний раз, когда я видела его, он был очень молод – верно, прошло уже девять лет.
- Как тебе новый дом? – он спросил это так, будто предлагал номер в гостинице.
- Отлично! – улыбнулась я очень с видной натяжкой. На самом деле, мне больше по душе тихие и спокойные квартирки, а не роскошные замки. Но отцу это не зачем знать. – Как во дворце, - тихо буркнула я.
- Ты уже познакомилась с персоналом? – этот вопрос заставил меня еще больше убедиться в том, что эта вилла больше походит на гостиницу.
- И, да и нет. Я познакомилась с садовником и горничной. Это ведь весь персонал?
Отец кивнул и любящим голосом пропел:
- Тогда поднимись по лестнице и обстройся в новой комнате. Наверх и на право первая дверь – твоя.
Я лишь кивнула – пока все идет гладко, но это пока. Не хочу думать о том, что этот человек, который сейчас распинается передо мной, стараясь изобразить заботливого отца, когда-то бросил меня и маму.
Я пола по лестнице, держась за мраморную ручку. Честно признаться, лестница была очень скользкая и я буквально вцепилась в ручку, чтобы не свалиться. Поднявшись, я огляделась. С двух сторон были длинные коридоры, в которых было, по меньшей мере, дюжина дверей из какого-то дорого дерева. Я повернула на право и дернула первую дверь за белую ручку.
Комната внутри была очень большая и «мягкая». Она вся была разделана в бело-зеленых тонах. На нежно-зеленой кровати с белой простыней было пять очень мягких зеленых подушек. В центре комнаты был большой зеленый ковер.  Белый комод и письменный стол стояли напротив друг друга с разных сторон комнаты. Все очень сильно сочеталось и выглядело дорого. Именно дорого.
Я еще раз выдохнула и с разбегу плюхнулась на кровать. Матрас оказался очень-очень мягким, будто лежишь на облаке. Подняв голову, я увидела свои три чемодана, которые стояли у двери. Обо всем  уже позаботились. Я посмотрела на часы, которые весели на стене, и нехотя встала с кровати. Нужно встретиться с друзьями в кофе. Я обещала им, что приду.
Быстро спустившись по лестнице, я предупредила отца, что уеду не надолго. Он дал мне денег. Круто, а это мне уже нравиться.
Выйдя во двор, я увидела, что меня ждет такси – и тут спасибо папе.
Снова сев в кожаный салон, я сказала водителю, чтобы он отвез меня в кафе «Камелот» и протянула ему деньги. Он их не взял, сказав, что все оплачено.
Я лишь улыбнулась и откинулась назад, тут же уставившись в окно.
Могу заметить, что за окном было очень даже красиво. Сначала мы проезжали по улице, которую вполне принято называть «Рублевка», где размещались очень дорогие и необыкновенно красивые дома. До сих пор в голове не укладывается, что теперь мне придется здесь жить. После того, как мы проехали эти роскошные «замки», такси уверенно поехала по самым обычным улицам, где живут самые обычные люди. Я тосковала по этой обычности. И это притом, что я даже и дня в вилле не прожила. Возможно, кто-то другой бы обрадовался такой перемене, но не я.

люльку?