Спасибо за оценки друзья. Вобщем я выстовлю сейчас не много переделаный Пролог, а за тем часть первой главы. Часть по тому что остальное пока перерабатывается и переделывается, но уважаемый advokat даже прочитав эту часть вы не поймёте истеной задумки. Это проявиться потом. Ещё раз спасибо за оценки.

Пролог.
Дождь заканчивался, а на земле всё появлялись огромные лужи, свидетельствующие о намереньях природы испортить сегодняшний день. Жижа, возникшая после него, не давала спокойно ходить простым гражданам. Это в городах  дороги вымощены отливным камнем, что древние мастера Белионии вырубили из скал Дегнеции на юге Риториона. А сам Геон, город -  скала, пролегающий на сотни мил, совершенство древней истории Риторианцев и Белионийцев, что вместе с древним народом Гомус  вырезали его белоснежные стены с высокими залами, дворцовыми площадями и глубокими подземельями.
   Первые лучи солнца пробивались в палатку, что Хедрин установил на берегу озера разветвляющихся рек впадающих в Южное море. Реки, возникшие там в четвёртом столетии второй эпохи, напоминали собой огромные вены Серионского плоскогорья связанные между собой маленькими речушками и небольшими озёрами. Острова, имеющие достаточно внушительные размеры не раз служили полем брани для предков риторианцев и орчтаунсов.
   Во время Сирионской битвы в 456 году в самый разгар боя пошёл сильнейший ливень. Небо сотрясалось от грома, а далекие сизые горы принимали на себя всё новые и новые удары молнии. Тогда ещё целостная река начала бурлить как кипящее молоко, и земля заходила ходуном под ногами. Крайняя гора сизых гор, лежащая у берегов моря Ветров, что люди Орчтауна называли Неаиз (что значит «смерть») заскрипела и издала звуки трескающегося камня. В небо поднялся столб пара и магмы из недр вулкана. В тот день прекратилась вековая борьба двух народов, и изменился ландшафт, разделяющий государства.  Магма что текла с горы, разделила русло реки на части в том месте, где было целостность, произошла раздробленность, а на появившихся внушительных островах образовались мелкие озёра поддерживаемые родниками.           
      Хедрин всё ещё спал, едва посапывая,  и даже стадо бэлоев не могла его сейчас разбудить пронесись она рядом на своих громадных копытах.  Только назойливая муха, жужжащая у него над ухом, немного вернула его из сна.
«ну, нет, так не пойдёт». – Отмахиваясь, сердито пробормотал Хедрин, но муха всё ещё назойливей кусала его -  то за ухо, то перелитая на руку продолжала свое дело. Окончательно замучавшись, отгонять это неугомонное животное Хедрин  оторвался от подушки. Вид у него был помятый и немного расстроенный.
- ну что за день сегодня? – вопросил у тишины Хедрин. И сам же на него ответил. – Плахой день. Ох, плахой.
- Хед иди скорей сюда. – Услышал он знакомый звонкий девчачий голос, доносящийся с берега. – Я кое - что нашла, – Продолжала девушка.
Высунув голову из палатки, Хедрин вопросительно посмотрел на Лизу. Лучи солнца играли в её белоснежных вьющихся волосах, и, кажется, волны самого великого Южного моря пробегают в её глубоких голубых глазах. Облачена цветущая дева была в снежно - белое одеяние безо всяких украшений с сияющим ожерельем на шее. Кожа бела как первый снег января, а походка свежа как дуновение лёгкого майского ветерка.
- Хед подойди, – Попросила она. - Я кое-что нашла. Ну, скорей же.
Выползая из палатки на четвереньках, Хедрин всё ещё находился во власти Геориа бога сновидений и вещих снов. Его длинные, прямые, тёмные волосы, лежащие на плечах, медленно ниспадали с них, закрывая ему обзор. Мышцы напряглись, как огромные горы выступали они с его могучего тела.
- я здесь показывай сестра. – Подойдя к Лизе, ответил  Хедрин.
- Я нашла колечко. – Раскрывая ладонь, произнесла лёгким голосом Лиза. – Его прибило волной после того как стадо Бэлоев начало перебираться через озеро на ту сторону в Орчтаун. Я увидела его не сразу, - продолжала девушка. – Когда в глаза мне сверкнуло ясное, пронзительное сияние, отразившееся от утреннего солнца. Я направилась туда. И хоть его размеры совсем не велики я его сразу заметила. Волны уже совсем мелкие смыли с него глинистый песок, и я подобрала его.
  В руках девушки было маленькое голубоватое колечко с небольшим красным камушком. Хедрину оно не налезло даже на мизинец, а вот Лизе оно было совсем в пору. Само кольцо было похоже на одну змейку с двумя головами, переплетающимися в том месте, где и находился камушек.
Слушая рассказ сестры Хедрин ни разу не взглянул на кольцо, но после того как увидел его, тень изумление пробежала по его лицу. Казалось он находиться в каком-то замешательстве. На миг его взгляд стал отрешенным, а выражение лица немного глуповатым.  Но спустя пару секунд Хедрин очнулся от замешательства и проговорил что - то едва слышно себе под нос, а потом обратился к сестре.
   - Похоже, сестра оставаться нам здесь не придется когда вернётся отец, мы отправимся в путь. – Отворачивая от Лизы твердо, сказал Хедрин.
- но почему? – недоумевала  девушка. – Мы ведь собирались остаться здесь не меньше чем на неделю.
- понимаешь, прекраснейшая сестра, это колечко, что держишь ты в своей руке, принадлежало Морении Солиц королеве Риториона, а ныне принадлежит Королю Извентти внуку той самой королевы.
- откуда ты знаешь это? – искренне удивилась Лиза.
- Помнишь, когда мне исполнилось десять лет, отец отдал меня на обучение грамоте в Сивильский храм к Отцу Элибору служителю Солониа богу земли и урожая? 
- да брат. – Подтвердила всё ещё недоумевающая сестра. Она не понимала, как монастырь служащий высшим богам может быть связан с её находкой, но перебивать не стала.
- Отец Элибор был прекрасным человеком, если так можно его назвать он научил меня не только грамоте, но и многу что скрыто от людей и пояснил сущность магического. Однажды я забрёл в библиотеку Сивилького храма, дивясь, его масштабами и структурами. На столе возле дальнего стеллажа я увидел раскрытую книгу. Пролистав её, я понял, что это не просто обыкновенная книгу, с какими ни будь отварами и зельями, а летопись о древних временах и народах. На той странице, которая была открыта с самого начала, было нарисовано колечко. Голубоватое колечко в виде переплетающихся двух главой змеёй с небольшим камушком красного цвета. Уже когда я собирался положить книгу на место, услышал за спиной покашливание. Обернувшись, я увидел своего наставника, тогда на нём был серый плащ с множеством разрезов для его рук. Огромная голова, внешне напоминающая старый дуб с неровностями и наростами нависала надо мной.  Я тогда сильно испугался, но Элибор взяв меня средней из правых рук за плечо, сказал.
- ты всегда был очень сообразительным и любопытным, но что могло тебя привести сюда, когда важнее книг для тебя - твой меч и вечные тренировки?
- тогда же я ему и ответил что помимо того что я упражняюсь,  мечём и учу грамоту я бы хотел знать историю народов.
- на что тот ответил. « что ж, я расскажу тебе одну историю, но только одну и обещай мне, что больше я тебя здесь без разрешения не увижу.» - хорошо. – сказал я. – я обещаю вам.
-  то, что ты видишь сейчас это кольцо Мифесиа древнейшего бога войны и разрухи. Когда то очень давно древние боги заключили его в темницу глубоко под землёй. Мир что сотворили они своими стараниями, не должен был быть разрушен в самом начале его истории, но Мифесиа считал по-другому. Простого процветающего мира боги тоже не вынесли и тогда же появились первые боги нового происхождения. Первым же из них был бог войны, пришедший на место заключённого Мифесиа. Кольцо что отличало всех богов, было отдано роду людскому, чтобы сберечь равновесие.
Тогда же я спросил его. – А где оно сейчас? – на что он ответил.
- никому неизвестно, да и к лучшему это. Если он вернётся из заточения, то мир рухнет, но это парень нам не грозит. Боги благоволят нам,  и жизнь течёт своим чередом. 
- Больше он мне не чего не сказал и поэтому - то стоит вернуть это кольцо королю, так как наивысший человек может сохранить его и передать наследнику и так до скончания времён.
   На лице Лизы было явное разочарование и легкое недоуменнее. Как её колечко могло быть снято с руки самого Мифесиа? Нет, это ошибка этого не может быть.
- и ты хочешь сказать, что то, что я держу в руках это божественный дар?
- нет, сестра. – Категорично ответил Хедрин. – это божественное проклятье. Вот поэтому - то мы и должны вернуть его в Геон королю Извентти.

А вот и часть главы №1

Глава один. 
За годом год и смерть грядет.
Конец иллюзиям приедет
Восстанет войско из могил
Пройдёт оно по полю брани
По семьям людям и иным
И только он горевший в аде
Судьбу свою вершит.
Голос, напивающий мрачные строки всё приближался.  Не прошло и пары минут как из-за деревьев, близ палаток вынырнул человек в плаще из шкуры медведя. Седую бороду развевал ветер, что дул с востока, и она казалась становиться всё больше и походит на морской парус подхваченный ветрами Моря Ветров.
        Выше упомянутое море получило своё название после того как в пятом веки второй эпохи Верлин князь нижнего района города Геона отправился в путешествие через море. Море, которое уже тогда было указано на всех картах, но некто до сего времени так и не сумел оказаться дальше реки Соки, что ведёт свои русла в Святой лес на северо-западе  от Сизых гор и залива Месфи на востоке от Риториона.
Снарядив флот, Верлин отправился в плаванье по неизведанным водам. Три дня он плыл со своей дружиной, но не почувствовал даже лёгкого дуновения ветра который бы наполнил их паруса, но пришёл четвёртый день и долгожданный ветер всё же явился только сила его была такова что карма кораблей не выдержали и затонули отплыв от берегов лишь на сотню миль.
Сеник младший моряк в команде корабля Верлина смог таки вернуться. Приплыв на обломке одного из суден. Вид его был измотанный и болезненный, но, несмотря на это он поведал, что произошло в тот миг. 
     Через несколько лет младший матрос возглавил экспедицию по всё тому же морю и этот удручающий, раз был его последним путешествием в мир иной. С похода 673 года второй эпохи не вернулся не кто.
    - Хедрин, – Послышался всё тот же голос. – Может, ты поможешь.
Бормотал всё тот же человек. Навьюченный на спину мешок был гораздо больше его обладателя, но человека с седой бородой похоже это совсем не смущало. Он похоже только и звал Хедрина для того что бы похвалиться своим уловом.
  - иду отец. – Откликнулся тот. – Сестра пора собираться, - обернувшись к ней, процедил Хедрин. – Сейчас отец передохнет, и мы поедим с этим медлить нельзя. 
  - что случилось то? – сев у развёрнутой скатерти спросил седобородый. – к чему такая спешка Хедрин?
- отец я расскажу в дороге сейчас лучше поторопиться. Могу только сказать, что то, что нашла сестра, является убийственной вещью и сильно влияет на человека.
- во как!!! – откусывая внушительный кусок пирога, пробормотал отец. – Так что же за штука это такая? Которую бояться надо. – улыбнувшись пережевывая пирог через силу проговорил отец.
- сестра расскажет, а я пойду собирать палатки и навьючивать воз.
- ну что ж иди. Лиза присядь да расскажи толком, что к чему.
  Лиза легко села на скатерть расшитую блестящими  нитками поджав  под себя ноги. Её пальцы скользнули по кувшину, что стоял рядом. Молоко всколыхнулось, и идеальное зеркало было нарушено. 
- понимаешь отец Хедрину кажется будто кольцо что я нашла у озера магическое и принадлежит оно имперскому роду.
       Непринужденно  жевавший до того момент отец остановился по его лицу едва уловимо пробежала дрожь. Само явление страха для Велкоса было чем-то непостижимым. Когда – то он служил в королевской гвардии, и в очередном походе на пути измотанного отряда возникла страшная тень. Спустя некоторое время из – за огромного дуба выглянул Стелой.
    Стелой один из видов Неабских серых Гесионов некогда перекачивавших из долины Мерко что располагается у арки Самайна. Огромное лохматое чудовище с длинными мохнатыми лапами, свисавшими ниже поджатых колен широкой головой с внушительными острыми клыками. Глаза светились не естественным зелёным свечением, а острые когти размером с человеческую руку могли разнести дерево. Шерсть густая с вырванными клоками (свидетельство не приязни видов) вырастала до 30 сантиметров.
    Стелой что встретился отряду Велкоса  походил на все описания, что были о них в Риторионе, но встречались они довольно редко так как не очень - то любили показываться на глаза (притом, что имели внушительные данные) и чаще всего обитали в глубинах лесов и подземных пещерах.
     Что заставило Стелоя выбраться из своего убежища, не мог сказать не кто, но все отлично понимали, что это существо очень голодно и кипит от ярости. Приняв оборонительный круг, выставив копья из-за щитов, отряд начал отпугивать зверя в чащу, но что-то происходило не так и загнанный в угол, Стелой оторвавшись от земли, прыгнул в самый центр круга. В бою погибло множество воинов, в том числе и командующий отрядом. Сам же Велкос получил множество рваных ран на спине и чуть не потерял глаз после скользящего замаха чудовища.
  зверь так и не был повержен, но получил немало увечий. Поже он был найден на берегу Симилиоса одной из разветвлений реки Раздола с мечом в спине. С тем самым мечом, что Велкос носит на поясе.       
-  Что за кольцо???
- вот. – Протянув руку с раскрытой ладошкой, промолвила Лиза. На ладони поблескивало, играя на солнце колечко.
Велкос отвернулся, не произнеся ни слова. Пару секунда он молчал, и Лиза не смела его тревожить. Затем он снова повернул голову. Весь его взгляд говорил о том, что он не на шутку встревожен и озабочен.
- Хедрин.
- что отец? – свёртывая палатку, откликнулся тот.
- Лошадь готова?
- да.
- Тогда в путь.
- отец ты ведь совсем не поел. – воскликнула Лиза. – вот возьми хотя бы это. – в руках она держала тот самый кувшин с молоком что коснулась в самом начале беседы.
- Собирайся. – Только и сказал отец. – Мы должны попасть как можно скорей в город.
Лиза поняла, что спорить бесполезно, тем более что отец и Хедрин объединились  и теперь твердят об одном и том же. Мнение Велкоса и Хедрина часто расходились, но сегодня они были заодно, и бедной девушке спорить с ними было бесполезно, хотя ей так не хотелось ехать куда – то, а ещё больше её удручало то, что ей придется расстаться с находкой, но делать было нечего.
 
                                * * *
Путь предстоял не близкий и пролегал по провинции Лизен  севера – западной части Риториона. Пересекая несколько небольших речушек Роздола, повозка медленно приближалась к границе Хонтора, что возвышается над ближайшей ветвью реки. Здесь Лиза, не выдержав, предложила перекусить. Она была не столь голодна, сколько её терзало то, что с каждым метром она приближается к моменту, когда ей придется расстаться с колечком. Это её сильно беспокоило, и хотя путь был не близким, а до самого Геона их разделяли сотни миль, она чувствовала, что - то не понятное терзающее её невинную душу. 
- ну что ж…. Я думаю Хедрин, здесь Лиза права и нам стоит передохнуть.
- Твоё право отец. – Вздохнув, согласился Хедрин.
- вот и замечательно. -  Улыбаясь, пояснила Лиза.
- тббб….. Стой ретивый какой. – Загрохотал Велкос, притормаживая коня. – Тббб… Я тебе говорю. – Снова протянул он.
   Солнце, собрав вещи, отправлялась на восток, и теперь лишь край торчал из-за Скалистых гор, но это не омрачала общей картины мира. Так и должно быть потому, как это было всегда и наверняка не кто – то помнит или знает кроме богов о том, как всё появилось. 
В упоминании Лезена переписанном уже с десяток раз рассказывается, что в первом веке мир населяли очень странные существа. Великие силы и ужаснейшие монстры. Впоследствии как сказано в летописи монстры укрылись в глубинных лесов, темных пещерах и подводных ореницах. 
- Посмотрите какой прекрасный закат. – распростерши рука возгласила Лиза. – как это прекрасно и чудесно.
- да. – Улыбаясь, едва слышно произнёс Хедрин, но всё же Лиза уловила произнесенное братом.
- почему ты так легко на это реагируешь?
- а как я должен реагировать. Это красиво. Согласен. Но это обыйдено. Каждый день солнце встает, и садиться и нам оно не подвластно. Мы можем только лишь смотреть за этим явлением, но зачем глупо тратить время, когда можно сделать что - то действительно полезное нечета тому, что целыми днями всматриваться в этот золотистый блик на небе.   
- Хедрин ты законченный эгоист. – Вспылила Лиза. – Как можно так относиться к природе.
- успокойтесь здесь не место для выяснения отношений. – Грозно произнёс Велкос. – Тише я сказал. Почему - то мне кажется, что за нами следят.
- кто? – не понял Хедрин, пожимая плечами.
- Вот это мы и выясним сегодня.
- когда сегодня отец. Пора в путь.
- нет. – Категорично сказал Велкос. – сегодня мы будем ночевать здесь. – Хедрин будь внимателен.
- но как же отец. – Совсем растерялась Лиза. – В нескольких милях лес Силиос ты ведь знаешь, что за молва ходит о нём.
- Лиза… - резко промолвил Велкос, но спохватившись, умерив свой пыл, произнёс. – Так надо.
«не может быть, что бы отец ошибался. Ведь его военному четью можно только позавидовать» - сидя на траве у повозки размышлял Хедрин. В руках у него был не большой кинжал, которым он игрался, подбрасывая и ловя его - то за рукоять, то за само лезвие.
Лиза расположилась в маленькой двух местной палатке разбитой в другом краю повозки. Казалось, что она спала, но это было не так, она рассматривала колечко да то самое колечко со змейками, что нашла у озера.
«странная вещица и почему она мне так приятна» - размышляла Лиза, вертя колечко и рассматривая его со всех возможных сторон. «Нет, оно очень мне приятно. Я не могу отдать его» - говорило она, но само себя тут же опровергало «но почему? Да оно мне приглянулось, но ведь оно имперское. Хотя и не в этом дело. Ведь Хедрин сказал, что оно очень опасно». Другой голос не подвластный разуму снова твердил, что оно её и отдавать его не кому не нужно, так как она нашла его и значит, является истиной хозяйкой.
- я не понимаю что со мной. – Едва слышно пробормотала Лиза. Слеза размером с крупинку зерна скатилась по её розовой щеке и растаяла на губах.  Тут же послышались шаги. Армейские ботинки шуршали по траве все, приближаясь к палатке. Лиза напряглась. Не дожидаясь того что её могут схватить, а ещё страшнее убить так как отец предупреждал о незваном госте Лиза закричала во всё своё девичье горло.
  Хедрин вскочил на ноги и мгновенно побежал к палатке Лизы, но нечего такого убийственного он не встретил. Рядом с палаткой стоял их отец. Похоже, что Велкос хотел просто поговорить с Лизой, а та не узнав его, издала мощнейший голосовой штурм.
- Лиза прекрати. – успокаивал её Велкос. – всё хватит кричать ты всех беригов перепугаешь в лесу.
- прасти отец, но ты меня ужасно напугал. – брасаясь к нему пробормотала Лиза.
Велкосу как Хедрину было сложно понять, что же её так напугало. Ведь она знала, что и отец и брат рядом, да и вообще кто бы подходил, шурша ботинками к палатке. Похоже, что её напугало что – то другое. Но что?
      Увидев происходящее, Хедрин сначала недоумевал, а затем, поняв, что тревога ложная вернулся на своё место.  Вытащив трубку, он забил её табаком и принялся покуривать, выпуская струящийся дым.  Отец о чём- то разговаривал с Лизой, но теперь Хедрину было всё равно, ведь он наслаждался приятным запахом табака и райским щебетанием пролетающих ночных птичек.  Всё было прекрасно, но только он закончил дымить, как вдалеке он увидел фигуру едва различимую во тьме. Фигура что пару секунд назад была едва уловимой, и её можно было принять за игру света исходившего от костра, медленно приближалась, и теперь было понятно, что это нечто по форме похожее на человека и возможно даже просто человек. Но только на первый взгляд. Когда существо приблизилось на расстояние, при котором можно было неплохо его рассмотреть, оно откинуло, копошен который скрывал её мерзкую покореженную голову с ярко светящимися красными глазами. 
          В мгновение ока Хедрин вынул свой меч, из ножен занося его для удара, но даже такой реакции было мало. Не говоря не слова, существо пронзало его взглядом и казалось будто,  оно всматривается прямо в душу, выпивая и разрывая её на части. Хедрин упал на колени, он не мог произнести не слова глаза ярко красного цвета сопоставимые только лишь с кровью дракона стояли у него перед глазами. Мир начал тускнеть, а жизнь по капле выливаться из него. Он уже не чувствовал боли, которую причиняло это существо выпивая его из нутрии. Меч, который он сжимал в руке даже когда пал на колени выпал из его рук.  Длилось это мгновения, но и этого мгновения хватило для того чтобы смерть подступила к Хедрину. Одна, две, три секунды и свет что он ещё мог видеть померк в его глазах, оставив лишь слабую рябь, исходящую от костра.

Чтож вот и пришло время второй главы. Я пишу очень медлено и выстовляю здесь поэтому не часто (некогда за учёбой). Ну вот вчера как то сел и решил напечатать хотябы начало второй и вот что вышло.

Глава два
                   Предисловие

Это были древнейшие могущественные существа единственные и бессмертные.
Именно от них получили сущность многие народы Архепии, взяв мудрость и красоту. Именно они в древнюю эпоху существования мира уничтожили зло идущее по землям восточного архепииазма.
  Были они несравненно молоды и седины не касались их чело, а в глубине бездонных глаз виднелись тайны времён недоступных некому из живущих, и только ветер раздувал длинные ниспадавшие кудри, а солнце золотилось, запутавшись в них.
Могучие плечи дарующие великую силу , красота несопоставимая со всем существующем в мире.
Они ушли очень давно и древнейший из живущих не скажет куда, но одно ясно они вернутся во дни страданий великой родины, и могучей силой пройдутся вновь легионы по бескрайним просторам знакомой земли. Белоснежные крылья затмят своим блеском солнце, а пылающие клинки великого народа вновь обагрятся гнилой кровью прислужников тьмы.
                                                                                            Лесионий. крепость Турани
237 год четвёртой эпохи.
Солнце едва показало свой жёлтый блик из-за горизонта, как Неги уже был на ногах.
Его маленький дом на окраине деревни утопал в лучах утреннего светилы. Поднимавшего своё высокоблагородие из-за берегов Великого Южного моря.
Выйдя из дома, Неги легонько прикрыл старую дверь с маленькими бугорками и шероховатостями.
Странно, но ему показалось, будто видит её в последний раз. Очень глупое чувство для коренного жителя деревни.
Отец и дет, не выезжали за приделы южного тракта и путешествия заканчивались на ярмарке в Геоне или схваткой с Сапумами почему такое может казаться? Странно.
Дом построенный прадедом не сильно изменился с тех пор. Старые брёвчетые стены покрытые глиной, досчатый пол, затёртый домашними умелицами до хорошо видневшийся сердцевины ствола. Отполированные и чисто вымытые  они поигрывали на выплывающем за окошком солнце.
Старый комод в углу у камина, где жадно поигрывал огонь, поглощая сухие палочки, хранил задатки истории с самого появления дома. Некто ни знал, откуда предок взял его, но все понимали он очень древний и намного древнее предка.
   Крышка вырезана из цельного дуба с красиво завивающимися узорами. Возможно, поэтому комод восседал в своем уголке до сих пор лишь потому, что хранил на себе годовую пыль, которую мать Нели старательно обходила стороной и массивная крышка неизвестной работы оставалась в не замеченной домашними.

Глава два
                   Предисловие

Это были древнейшие могущественные существа единственные и бессмертные.
Именно от них получили сущность многие народы Архепии, взяв мудрость и красоту. Именно они в древнюю эпоху существования мира уничтожили зло идущее по землям восточного архепииазма.
  Были они несравненно молоды и седины не касались их чело, а в глубине бездонных глаз виднелись тайны времён недоступных некому из живущих, и только ветер раздувал длинные ниспадавшие кудри, а солнце золотилось, запутавшись в них.
Могучие плечи дарующие великую силу , красота несопоставимая со всем существующем в мире.
Они ушли очень давно и древнейший из живущих не скажет куда, но одно ясно они вернутся во дни страданий великой родины, и могучей силой пройдутся вновь легионы по бескрайним просторам знакомой земли. Белоснежные крылья затмят своим блеском солнце, а пылающие клинки великого народа вновь обагрятся гнилой кровью прислужников тьмы.
                                                                                            Лесионий. крепость Турани
237 год четвёртой эпохи.
Солнце едва показало свой жёлтый блик из-за горизонта, как Неги уже был на ногах.
Его маленький дом на окраине деревни утопал в лучах утреннего светила поднимавшего своё высокоблагородие из-за берегов Великого Южного моря.
Выйдя из дома, Неги легонько прикрыл старую дверь с маленькими бугорками и шероховатостями так знакомыми с детства.
Странно, но ему показалось, будто видит её в последний раз. Очень глупое чувство для коренного жителя деревни.
Отец и дет, не выезжали за приделы южного тракта и путешествия заканчивались на ярмарке в Геоне или схваткой с Сапумами.
«Почему такое может казаться?» - размышлял Неги.  «Странно».
Дом построенный прадедом не сильно изменился с тех пор. Старые брёвчатые стены покрытые глиной, досчатый пол затёртый домашними умелицами до хорошо видневшийся сердцевины ствола. Отполированные и чисто вымытые полы поигрывали на выплывающем за окошком солнце.
Старый комод в углу у камина, где жадно поигрывал огонь, поглощая сухие палочки, хранил задатки истории с самого появления дома. Некто ни знал, откуда предок взял его, но все понимали он очень древний и намного старее прадеда.
   Крышка вырезана из цельного дуба с красиво завивающимися узорами. Возможно, комод восседал в своем уголке до сих пор лишь потому, что хранил на себе годовую пыль, которую мать Неги старательно обходила стороной, и массивная крышка неизвестной работы оставалась  не замеченной домашними.
- Солнце, - радостно проговорил Неги. – Наконец-то.
- Неги хватит нежиться, иди скорей сюда, - раздался, знакомы голос за дверью. – Я не могу всё делать сама.
- Иду, - грустно пробормотал тот и поплёлся к двери. Открыв дверь на пороге увидел мать, державшую в руках пыльную тряпку с недовольным видом.
- Ты опять за своё? – закричала та. – Сколько можно любоваться??? Разве я тебе не говорила, что запрещаю целыми часами смотреть на птичек и остальное.… А а а а??? Не слышу ответа!!! Разве я не говорила тебе помогать нам с отцом, а не глазеть на солнце и деревья? – Каждый вопрос сопровождался хорошим ударом пыльной тряпки, и Неги теперь был похож на старый комод.
Спустя некоторое время женщина успокоилась и вполне довольная поплелась вглубь дома, махнув сыну рукой. Этот жест означал, что тот должен побыстрее умыться и идти на ферму к отцу.
«как же мне надоела эта сварливая женщина» - размышлял Неги, забираясь в огромную бочку, стоящую на углу дворика рядом с давно покосившимся забором из тёсаного вишняка. Погружаясь с головой он вспоминал любимую историю про Люневи и его друзей сражающихся с монстрами и нечестью в древнее давно забытое время. История про Люневи была его любимой, и Неги себя часто представлял одним из героев несущимся на белоснежном коне, проносясь сквозь ряды ужасных монстров в сверкающих на солнце доспехах держа в руке меч Тэкоя рубя врагов проливая на землю их чёрную кипящую на солнце кровь. Это была всего лишь мечта. Мечта о чём-то высоком и благородном о том, что не может осуществиться.
   Мечты Неги прервал стук копыт рядом с калиткой. По звуку, выныривая, Неги определил, всадник один. Натягивая одежду, он выглянул за угол дома и увидел, как всадник с гербом Риториона на груди направляется к двери дома, звеня железными сапогами.

Я думаю вы правы. Лучше начать со второй, а потом можно вставить и первую. Ну оживление деревни ещё в проекте.

Продолжение второй главы                                                 
***
- Что это за звуки? – спросил высокий худощавый мужчина лет сорока с длинными мышиного цвета волосами до плеч. Грубое лицо с уродливым шрамом на левой щеке и острым цепким взглядом карих глаз. Одет тот был просто. Старый залатанный кафтан с порванным рукавом. Болтавшийся клок ткани говорил о сравнительной недавности происшедшего. На ногах странные для крестьянина армейские сапоги, хорошо вычищенные, они переливались на солнце с гладкой тёмной кожей на небольшом каблучке и меткой Риториона, фениксом пытающимся взлететь, расставив крылья на внешней стороне горлышка сапога. Взгляд человека был задумчив. В руке он держал старый молот, которым только что забивал колья на привязи лошадей.
- Да кто его знает. Может снова гроза намечается? Надоела эта погода. Ух, не зря у меня вчера кости ломило, - бормотал, встряхиваясь, как от озноба старик в сером фартуке, накинутом на длинную робу. Длинная седая борода лежала на впалом животе старика как исполинская паутина давно витая древним пауком. Сапоги едва виднелись под робой. Старые и изношенные с оторванными кроями они походили на двух маленьких прожорливых животных, так и пытающихся при каждом шаге хозяина ухватить хоть чуть-чуть сухой земли и помешать ему сделать ещё один шаг.
- Да не похоже что-то на грозу. Ох, не к добру это нутром чую отец ох не к добру.
- Да не каркай ты остолоп, - прикрикнул старик. - Уж в годах, а всё болтаешь как баба несметная.-  Продолжал старый на сына. Похоже, тот изрядно любил побраниться и заругать.
Переступив с ноги на ногу мужчина в кафтане начал приглядываться на запад щуря глаз. «что-то странное там происходит,- размышлял обладатель порванного рукава ,- не нравится мне это.»
Будто по его словам раскатился гром, от которого закладывало уши. Старик, стоявший недалеко от изгороди фермы упал на колени, зажимая уши руками. Его седую бороду сразу начал трепать ветер налетевший с запада. Та не сопротивлялась и  подхваченная порывами ветра трепетала как флаг корабля несущегося по волнам Ветрового моря. 
Соломенная крыша домика, в котором чаще всего и проводили время отдыха от роботы на ферми мужчины семейства Моль была снесена очередным порывом. Старый Периум борода которого теперь было больше похожа на белоснежный флаг чем на исполинскую паутину еле держался на ногах продолжая зажимать уши от раскатов грома. Его сын Перимий держался лучше отца, но всё же это ему давалось сложно. 
Далеко на востоке засверкали длинные разрывистые молнии. Пока они раскатывались только по небу и не били в землю, но весь вид древнего явления говорил – это ненадолго. Со стороны деревни врятли кто мог это усмотреть, но здесь на открытой местности было видно отчётливо происходящее и на западе и востоке.
Пару минут спустя стало очень холодно и зябко. Прятаться в домике не имело смысла, он был на половину разрушен. Отец и сын тряслись, спрятавшись за стенкой от ветра. Было действительно очень холодно. Странность для этого времени года. Только собрали урожай и начали отмечать праздник семи дней урожая как ту такое явление.
  Праздник семи дней был давней традицией этого края сохраненный с незапамятных времён и пронесенный сквозь эпохи. Некто толком и не помнит, откуда, тот взялся, но все любили танцевать под исполинским дубом в центре деревни росшим там сотни лет.
Праздник заключалось в том, что после снепского (сентябрьского) убора урожая селение, да и не только оно, а практически весь удел собирался на этот праздник в деревни Лоиз. На нём мужчины соревновались в силе и мужестве, колотя друг друга, оставляя огромные синяки на теле, бились на деревянных мечах и палили из луков в соломенные мишени. Женщины же готовили стряпню и восхваляли своих мужей. Дети хороводили и плясали под могучим деревом, пели песни и весело и задорно смеялись. Позже к ним присоединялись их отцы с расквашенными носами (некто не жаловался, всем нравился праздник) и матери с сестрами и даже бабушки с дедушками. В конце недели старейшины удела выбрали лучшего воина в том или оном виде соревнований. Победитель всех видов отправлялся в личный полк командующего северным уделом. Затем все усаживались за столы и потчевали то что наготовили им жёны, пели песни восхваляя древних героев и своих женщин за прекрасный праздничный стол.
Неги часто участвовал в соревнованиях и иногда даже побеждал в стрельбе из лука. Отец гордился им, мать упрекала что не нужно делать из него воина, его мол дело пшеницу косить да на ферме работать, дед обычно отмалчивался, а иногда кряхтел что-то вроде «хорош парень, но я в его годы о другом думал» начиная рассказывать о своих амурных делах многолетней давности. 
Вдалеке, прятавшиеся за домиком увидели спускавшийся со Скалистых гор туман - невиданное зрелище северо-востока Риториона. Время шло туман на цыпочках подступал к деревни. Они это отчётливо видели и видели далёкие огни на подступах к горам, а потом появились какие-то тени. Разобрать их даже при желании у них не было не кокой возможности. Спустя некоторое время показавшиеся Старому Периуму как его называли в деревни, и его сыну Перимию целой вечностью холод отступил, туман рассеялся и ветер перестал быть таким грозным, но на западе всё же ещё сверкали маленькие совсем неубедительные молнии. Грома не было и те выбрались из своего убежища.
- Что это было? – только и мог произнести испуганный бородач. Лицо его было бледным как у мертвеца, а руки тряслись в судорогах.
- Вот напасть то, - ухватил Перимий падающего отца под локоть. Старик, похоже, совсем не мог стоять ноги у него подкашивались, и лицо всё бледнело.  – Надо домой ехать узнать как там дела. Нас-то вон как перепугало, а там, поди, совсем люд из домов не выберется.
   Маленькая телега, запряженная сивой лошадкой, медленно семенила по пыльной колее протоптанной сотней лошадей за множество лет. Тропинка вела к полям и фермам деревни, кормившим весь северный удел .

                                                           ***
Людные улицы деревни мелькали и заворачивали в самые тёмные уголки. Два человек всё так же шли, о чём-то тихо разговаривая. Высокий мужчина с длинной челкой, закинутой за ухо, в кожаном нагруднике с кружевами, а на груди, сияющий на солнце, переливаясь в его лучах герб Риториона свободной страны живущей своими законами. На ногах звенели странные железные сапоги, отдающиеся резким звуком прикасаясь к гранитной кладке центральной улицы. Его  спутник был менее выдающегося роста с длинной висящей на нём рубахой в простых крестьянских штанах, залатанных в нескольких местах и высоких изношенных кожаных сапогах доходившим ему до колена.
За разговором они не заметили, как минули половину деревни и оказались на центральной площади, где оглашались всякого рода объявления, приветствовались новоприбывшие крестьяне с дальних уголков страны, произносились  приказы и законы, веденные его величеством, происходили наказания ослушников и пойманных дезертиров. Ещё площадка служила для сбора новобранцев надлежащих службе в армии его Величества короля Риториона и правителя южной части всего Анолоума.
Деревня была полна народа выползавшего из самых невообразимых закоулков и мест деревни. Люди были обычные одеты в простетское одеяние служащее им обиходом каждый день.  Мужчины в основном носили широкие рубашки большого размера с разными украшениями. Считалось что чем больше всяких узоров на рубахе, тем богаче крестьянин. Обычные штаны из лёна или конопли вязаной их домашними умелицами. У некоторых были заштопаны в разных местах разноцветными латками. Это показалось бы странным жителю юга страны, так как они редко бывали в этих местах и хранили собственные представления о надлежащей одежде и моде деревенского жителя. Обитатели столицы Риториона и близ лежащих мелких городов иногда косились на странных “деревенщин”, но редко когда что-то обсуждали, а после и совсем привыкли к нравам Лоиза. Некоторые юнцы из городов, бывало, задевали местных мальчишек тыкая пальцами на них и дразня их «латаными или длиннорукими» на что те отвечали хорошими тумаками в адрес обидчиков. 
Сапоги мужская половина деревни носила в основном армейские оставшиеся ещё со службы в полках его Величества, но на некоторых мелькали и лапти плетёные из лозы, растущей за деревней на березу реки Раздола. В основном это были старики, потершие строгие армейские из высоко стойкой кожи Вюверн струю армейскую обувь.
Животные специально выращивались до определенных пределов, когда они ещё не научились летать и не выросли зубы, но уже окрепла кожная ткань. Отнюдь таких умельцев привозили из самых дальних уголков страны, на дальнем севере живущих близ реки Раздола пересекавшей их селенья огромным нестерпимым потоком бурлящей обжигающе холодной воды и до приделов берегов моря Ветров. Их мастеров обучали с детства работе с разными тварями населявшими Анолоум или как его ещё называли Поркородом.
Анолоум или Поркородом это плоскогорье, в которое входили множество стран могучих и совсем неизвестных. Великих государств что блеснули славой в былые эпохи и века мира и поднявшиеся до небес государства, развалившиеся так же стремительно, как и появились. Поркородом заключал в себя земли лежащие меж Сизыми горами и Велико Вечным Южным морем.  В него входили растущее и процветающее достаточно юное имперское государство Риторион с его невообразимой красотой и величием. Столицей же являлся город в скале или как его прозвали Геон-город скала вырезанный и уходящий вглубь отвесной горы. Причём днём в самых глубинах всегда было светло. Это была небывалая работа древнего народа давно забытого и ушедшего в истории и сказки, слагаемые в приделах Анолоума.  Далее на северо-востоке располагалось государство, давно захваченное людьми с севера, Орчтаун пролегавшим достаточно на не большой территории от первого притока реки Раздола на юге, до вулканической горы некогда послужившей примирением двух держав на севере. Бока же Орчтауна ограничивали моря Велико Вечное Южное и буйное море Ветров.
Ещё дальше на северо-запад  лежала страна странных существ иной расы Мурия. Об этих местах ходило множество легенд и сказаний, но мало кто осмеливался туда пойти так как некие сквернословы поговаривали - заявился там чудо зверь управляющий всеми делами того народа. Под его покровительство попала и всем известная башня Турани видневшаяся даже в самых дальних уголках Риториона.
Пролегала же Мурия от вулканической горы разящей всех своей неприступностью – даже селенья у её подножья не строили, боясь её ужаса,  до реки Соки проходящей в подгорных путях Сизых гор и ведущей своё русло в Святой лес.
Далее на север располагался могучий Святой лес, несущий в себе таинственность и древность. Мало кто хаживал в те места, но молва была, будто обитают там некие существа схожие с людьми и по статности и по уму только другие совсем. В давние времена, о которых сохранились только воспоминания, передающиеся из уст в уста гласили: король Орчтауна посылал отряд из отборных воинов его царства, но вернулся только один воин истерзанный, весь в гноящихся рваных ранах, исхудавший до неузнаваемости и проклинавший самыми последними словами, то место где ему прошлось побывать. С тех пор лес как бы отделился от прилежащих земель, оградив свои имения непроглядной стеной молодых пятидесяти летних дубов и возвышавшихся над ними стройными елями. Более не кто не отваживался в него хаживать и сыновьям наказывал.
Женщины Лоиза, насилии длинные стройные платья по размеру не в пример мужским рубахам нередко с фартуками. Платья обычно были тёмно зелёного цвета. Они походили на скошенную теплым осенним вечером траву, когда ещё не пришла хозяйка называемая северянами Немии (Осень) и не сковала растущие лужи на дорогах маленькой корочкой льда настолько хрупким что при малейшем прикосновении он рушился, но уже и не жаркий летний вечер, когда старухи деревни собирались и напивали старые мелодии ушедшего времени, а другие что по шустрее разносили последние вести кормя злостную летнюю мошкару. Даже казалось, будто запах на женских одеяниях только что скошенной травы, так же пах как она и лучился на солнышке уже угасавшим и менее активным, чем летом, но ещё греющим. Да это и не мудрено - что был похож ведь женщины и работали со скошенным перенося сначала в телеги, а затем и в крытые стога пока мужики ездили на рынок Геона продавать накопленное и выращенное на ярмарке.
Головы женщин зачастую покрывали платки, вытканные из тех же элементов что и мужичьи штаны. Некоторые что постарше насилии убранство на голове, прикрывая старые пряди седых волос некогда бывалых черными косами до пояса. Старость не кого не щадит и вот они как и их некогда бабушки и матери приодели платки.
Что помоложе наоборот насилии на плечах гордясь чёрными да русыми косами и хвалясь друг перед другом.
На ногах у слабой половины были небольшие ботиночки по щиколотку с невысоким каблучком (у модниц) другие же нашивали плоскую подошву, а летом все как одна были в лаптях вязаных местным лавочником, прославившимся на всё страну своими лаптями.
К старому Мелиму приезжали торговцы из самых отдаленных уголков страны, да и не только. Однажды заявился купец из Нертовена, что лежит по ту сторону  залива Месфи и рассказал множество историй о том крае. Старик был настолько поражен, что три дня прикладывался к антхти.
Антхти крепкий напиток с берегов последней из разветвляющихся рек Раздола. На берегу орчтаунсы воздвигли огромные города растений служащих любимым напитком двух близких стран.
Огромные плоды с маленькой косточкой в середине иссиня черные, как и напиток, получавшийся из них. 
Деловитым был и мастер кузнецкого дела не менее прославленный в приделах северного удела. Обиходом мастера служили обычно подковы, да гвозди со скобами служившие “рубакам” – как их называли в деревни для постройки домов и разнообразных построек.
Иногда кузнец брался и за более серьёзные дела как ковка мечей и копий, заказанных командующим уделом для его боевых дружин.
Домик ремесленника лапти – плёта находился недалеко от дома кузнеца, и старые друзья любившие пропустить стаканчик на досуге заглядывали друг к другу. Жилища мастеров были украшены вывесками служащими им как некий глашатай их дела.
Двое как раз таки приблизились к двум домикам, продолжая о чём-то разговаривать. Впереди по левую руку им открывалась площадь с высокой площадкой в центре - семь локтей ввысь.
- Долго ли ждать старосту, - проговорил высокий явно городской житель с определенным акцентом. На что человек в большой рубахе ответил:
- Да вон же повозка катит. Скоро дед известит всех. Поверьте - это его любимое занятие, - усмехаясь, продолжал тот.
- Раз так, то подождём.
- А где же ваши посыльные, неужто испугались холода да тумана?
- Думаю, где-то здесь их носит.
И действительно только носитель герба Риториона на груди договорил как из ближайшей улочки метрах в ста от того места где говорили Неги и высокий посланник выплыл небольшой отряд человек в пять. Двое из них были носителями герба, как и собеседник Неги остальные такими же мальчишками, как и он.

Что ж вот и пришла пора третьей главы... Вот представляю вашему вниманию.
Глава 3. Мысль
Липкий промозглый вечер наступал на обитателей долины Эребей что лежит у берегов Моря Ветров простираясь до восточных берегов                          .  Тучи сгущались сбиваясь в стаю словно молодые пони только что отбившиеся от материнских ласк. До селе ясное небо превращалось в сгусток киселя и вот, вот должен был сорваться - такое не знакомый в это время года дождь. До праздника зимнего солнцестояния оставалось четыре дня, а на улице во всю наблюдалась капель. Крыши домов таяли, осыпаясь огромными кучами снега на вымощенные дороги маленького городка долины.
Центром города была огромная площадь с великолепным каменным изваянием древнего дракона запечатленного скульптором в благородной позе. Во круг площади были воздвигнуты штаб квартиры гильдий. Здесь имелись и гильдии боевых Аколонов, врачевателей городка. Множество разнообразных гильдий магов и только не присутствовало на площади гильдии Паладинов.
Дальше уходя вглубь города, расползались паутины улиц, виляя вокруг домов и плывя и соединяясь в три массивные грубо вымощенные гранитом реки – дороги, ведущие к вратам города. Центральные врата присоединяли одну из потоков дороги в тракт, ведущий в столицы великой Риторианской империи – Геона.
В одном из многочисленных домов светился блеклый огонёк свечи, у окна сидел мальчик на вид ему опытный летописец дал бы не больше 16, но глубина его мудрых глаз говорила о другом. Он сидел, гордо выставив в перёд грудь, волос был острижен, и торчал маленьким ежиком освещаясь блеклым огоньком, исходящим от свечи. Гордый прямой нос и тонкие статные ярко алые губы мальчишки едва заметно дрожали. Кажется в комнате очень холодно изо рта парня вырываются клубы пара . Выставив в перёд руки он дотянулся до блеклого огонька закрыв его и свет потух.
Ночь только подступала, но стук уже начавшегося дождя стучал о крышу дома. Эхо разбивающихся капель проползало по всему дому мелкой змейкой. Дом был пуст, но это казалось только на первый взгляд. Вот в окошке снова заплясал огонёк уже огарка свечи, и парень стоял, вглядываясь в тёмную улицу городка. Улица была пуста…  «Неужели парень просто так глупо развлекается, смотря в тёмное от ночи окно? Да нет, это было бы совсем странным….  Да так и есть, вдалеке заиграл такой же огонёк что и в домике. Он приближался, но не так стремительно как хотелось бы парню. Несколько томительных минут и вот уже видны фигуры двух шикарно одетых людей.
Девушка несла в руках лампаду укрытую стеклянной колбой от срывающегося дождя. Её тёмно красный плащ был широк и ниспадал почти до самой земли. Сверху на голове с блестящими светлыми волосами был водружён копошен того самого плаща. Лицо было отдалёно схожим с лицом мальчишки такой же статный нос и тонкие ярко алые губы, небольшой прямой подбородок и лоб покрытый прядью волос.
Рядом шёл мужчина, казалось, они совсем не могут быть попутчиками. Грубое воинственное лицо с широким шрамом, сломанный нос, но всё те же ярко алые губы. На поясе весел короткий меч, за плечами висел лук, опёртый о кольчугу покрытую тонкой курточной. Широкие тёмно зелёного цвета штаны и высоки почти по самые колена сапоги из тёмной кожи с небольшими украшающими латками.
Они всё приближались, парень явно выражал нетерпение. Вот ещё пара секунд и два странных человека напротив окна мальчишки.
- Может, пригласишь нас в дом Пари? – услышал мальчишка голос в своей голове.
- Да! Пожалуй, я приглашу вас, так же беззвучно произнёс Пари.
Едва заметная вспышка озарила улицу и вот двое мужчина, и женщина стоят рядом у стола недалеко от мальчишки.
- Ты ждал нас? – легонько произнесла девушка
- Да, - молниеносно ответил Пари.
- Ведь ты сам знаешь, что произошло и почему ты здесь, - грубо влез в разговор мужчина с мечём.
- Да, - так же непринужденно как в первый раз произнёс мальчишка.
- Время вышло, ты должен вернуться, - с явной строгостью возгласила девушка с лампадой. Теперь в комнате было два освещения. Догоравшая свеча мальчишки и хозяина дома и девушки взявшийся не откуда, и странным образом, появившаяся в городке.
- И ты так легко говоришь об этом?- взглатнул парень. Вся непоколебимость выветрилась, и теперь он явно был возмущён.
- Ты должен, - рыкнул мужчина.
- Я не кому не чего не дол….
Пари не успел закончить фразы, как девушка прервала его. – Винли помолчи пожалуйста, -странным образом мужчина послушался и прижавшись в стене скрестил руки на груди.
- Ты не должен, - так же не принуждено продолжала девушка.
- Так зачем же вы пришли?
                                          ***
Липкий промозглый вечер медленно подступал, таща за собой ветер и тучи. Все уголки страны повиновались стихии и уходили в ночное не забытье, чтобы завтра снова пробудиться для дел насущных и превратить маленький мирок Риториона в шумную вечную ярмарку. Только в зимние времена та немного остывала и шум в столице немного приутихал. Солнце тяжёлым блином скрывалась за серыми тучами, сползая за горизонт, а вместо дневного светила кралась луна, выползая из той же серости вечера.
На дороге рядом с телегой сидели, троя, греясь у костра. Длинные трубки дымили, клубясь ароматным дымком вьющимся коварной змейкой.  Один здоровенный, с толстыми щеками выдувая дым тонкой струйкой, что-то спросил у своего соседа бледнолицего узкоглазого человечка с налитыми кровяными глазами. Вопрос, похоже, ввёл его в ступор, но он не растерялся и ответил что-то в ответ, от которого толстощёкий с маленькими свиными глазками пришёл в ярость. Вскочив, громила схватил собеседники и начал трясти, яростно крича на него. Третий человек в сером, длинном пальто, совсем странным для этой части страны, не обращал совсем ни какого внимания на своих спутников. Казалось дело было совсем обычным и привело бы оно только к тому, что те, усевшись вновь у костра, продолжали покуривать, да разлив  Антхти стуча глиняными стаканами, продолжили спорить.
Драка не утихала; здоровяк продолжал трясти малыша тот же в свою очередь не оставался в долгу обсыпал обидчика отборной бранью и дул на его дымам. И кто знает, к чему бы это привело, не услышь троица хруст в лесу по другую сторону дороги.
Толстощёкий бросив оземь малыша, кинулся за огромной алебардой, опёртой о борт телеги. Малыш опомнившись от крепкого удара вскочив на ноги хотело было вновь накинуться на противника, но увидев в руках того огромное оружие резко передумал, а с минуту позже был с луком на перевес. Натянув стрелу он устремил прищуренный и без того узкий глаз в чащу леса.
Человек, не обращавший внимания на двух дуралеев выхватил длинный узкий меч из болтавшихся на поясе ножен.
Тройка стояла непоколебима и пыталась вглядеться в темноту окутавшую всё во круг, кроме их маленького островка у костра. Каково же было изумление, пробежавшее в ту самую минуту по лицам, когда из темноты к источнику света шагнула девушка.
Платье страной путешественницы было изрядно изодрано. Пушистые белоснежные вьющиеся волосы растрёпаны, но всё это не искажало её красоты и горделивого стана.
Бросив меч, человек в пальто кинулся к ней. Та шла не уверено и ели, ели ступала по зелёной траве, раскачиваясь из стороны в сторону.
Едва человек подбежал к ней, как та упала без чувств, и ему пришлось использовать чудеса ловкости, чтобы не дать той упасть в траву. Подхватив её человек, был поражён её красотой, несмотря на её непристойный вид.
- Ей сюда!!! – закричал тот спутникам. И минуту спустя те стояли рядом с ним, - кажется, у нас появилась спутница. – Улыбнувшись краем рта, сообщил человек в пальто двум его баламутам.
Его серое пальто пало на девушку. Укутав человек, снял его и в огне факела, который благоразумно зажёг малыш, осветилось лицо парня. Да, да это был молодой парень со светлым лицом темными, как ночь волосами и правильным статским профилем.  Он был высок и неплохо сложен, кажется, всё было в нём правильно, настоящий красавец, но вот на правой руке не хватала мизинца, а левая сторона лица сильно обожжена и его прекрасный широко смотрящий правый глаз был полной противоположностью левого – серого бездонного глаза немного прищуренного и немевшего зрачка.
-Где я? – бредила девушка, постоянно стоная.
- Всё в порядке дорогая, - поглаживал бедняжку по голове парень с искаженным лицом. Его мягкая рука, с нехваткой мизинца держа платок, протирал девушке запотевший лоб, капли липкого пота котились по бледному лицу. Он бредила, и парень мог разобрать пару тройку слов. Она говорила то тише, то кричала, так что звенело в ушах.
Двое спутников седели поодаль и о чём-то интенсивно разговаривали. Парень незаметно подошёл к ним.
- Как она? - проскрипел малыш, отхлёбывая их деревянной кружки.
- Бредит. В город ей надо к врачевателям. Я сделал что смог, но боюсь этого мало.
- О чём говорит то?- пробасил толстяк.
- да не понятно. О кольце каком-то, о Смайве, и о тенях в лесу. Фразы не разборчивы, - почесал за ухом парень. – Дайка, - протянул он руку за кружкой.
- Ну, держи, - вот тон ему отозвался малыш, протянув пиво, - ты ведь не пьёшь? – ехидно поинтересовался толстяк.
- вообще нет, но сегодня можно.
                                                                       ***
Окно одно из немногих освещенных в городке предательски раскрывало обитателей дома. В углу едва заметно стоял сильный мужчина, облаченный в кольчугу с луком наперевес, и коротким мечём на поясе. Ближе к столу у окна находилась девушка, явно втолковавшая что-то обитателю домика – мальчишке лет 16 на вид.
- Ты должен вернуться, - снова почти приказным тоном тукнула по столу девушка своей белоснежной ручкой, но удар казалось, был совсем не её, в него было вложено столько мощи, что одна ножка не выдержав, переломилась.
- Зачем? Я привык жить здесь теперь это мой мир и мой дом. Я вырос здесь вновь и не желаю покидать дом, возведенный моим новым отцом. Вы хоть знаете, каково то, что я пережил?
- Ты сам виновен в том, но сейчас Пари, - девушка дружелюбно совсем не так как она грохнула по столу, водрузила ему руку на плечё, - вроде бы так тебя зовут теперь?
- Так. Но я не желаю возвращаться, - снова упорствовал мальчишка.
- Да пойми глупец, - закричал мужчина в углу совсем потерявший терпение, - пойми ты! отец тебя ждёт, настоящий твой отец и нужен ты нам!!! – последние слова мужчина произнёс очень тихо. Почти виновато.
- Мне это больше не нужно, - так же тихо произнёс мальчишка, - раньше было нужно, а теперь……. А теперь нет.
Девушка виновато отвернулась. Лицо её явно выражало недоумение. «Что же делает этот сорванец. Он, кажется, совсем сошёл с ума пожив у этих. Не подберу слово кого лионмов (раса людей)», - думала девушка. - Это твоё последнее слово?
- Я не вернусь. Я привык жить, так как я живу и не стану больше завращаться. Хотя и сам виноват в том, что был изгнан.
- Право твоё… - заметил мужчина, беря спутницу за локоть и в тот же миг снова, как и в самом начале, их встречи яркая вспышка осветила комнатку, затмив на мгновение догорающую свечу, блещущую отрывистыми языками огня.
- Я не вернусь, - тихо пристально всматриваясь в то место, где только что находились незнакомцы, прошептал Пари или же это совсем не пари?
Многое течёт и изменяется, одни люди сменяют других. Эти третьих раса то пополняется, то находиться на гране вымирания. Так было всегда. И так будет.
Великие державы превозносились ввысь, затмевая своим величием более древни империи, и таяли, уходя в лета заменяясь новыми ещё более могучими империями.
Волшебные города с красочными дворцами и храмами краплеными золотом и сами разнообразными драгоценными камнями превращались в пыль. Одни сжигали себя сами ослепленные алчностью народы воспитанного городами, другие же падали под натиском ещё более величиственых империй и превращались в прах.
Древние расы, что владели всей Архепией, исчезли, растаяли, словно в воздухе. Великий народ гомус воздвигавший город Геон вместе с молодым в то время народом людей. Величественные Эльфы - освещали своей благодатью каждый уголок волшебной страны. Исчезли словно пар уходящий в облака для того чтобы вернуться с дождём.
Воинственные орки – зелёнокожие “безбашеные” вояки как о них откликались многие из ныне живущих прочтя о подвигах и жестокостях того народы.
Тролли – могучие машины убийств, что не раз воссоединялись с орками для битв за волшебные земли эльфов и за богатые сокровищницы гомус. Их больше нет. Как нет больше и древних скал сокрушенных многовековыми ветрами и нет морей, осушенных великой засухой тысячи лет назад. Они затемнены – они летопись их больше нет, но есть великий дворец, что помнит каждый вздох малого ребенка, будь-то лионмон или эльф, гомус и орк, тролль и гоблин он помнит каждого. Хранит летопись каждого дня существующего мира и предсказано если смертный познает и прочтет, древни манускрипты и вкусит все величество и мудрость тамошних обитателей, то наступит конец всему. Мир рухнет и не что больше не сможет возродиться, так как в хаосе нет жизнь ровно, как и нет смерти. В нём нет нечего.
              ***
Огонёк в костре ещё поблёскивал, но не так смело как ночью. Трое людей лежало на огромных шкурах явно спя. Огромный толстяк храпел так, что казалось, деревья леса не далеко от лагеря сотрясались от рыка здоровяка. Справа от него спал суховатый человек, едва посапывая и разговаривая во сне. Малыш постоянно дёргался и подтягивал более мелкую шкуру служащею ему одеялом, так что всё оказалось на голове, а в низу торчали пятки.
С лева от толстяка радом с угасающим костром сидел парень. Его задумчивое лицо отражало сильную усталость. Его рука с нехваткой мизинца протирала искаженное болью молодое девичье личико с растрепанными волосами покрытой пальто. В другой руке у него была кружка, похоже, с пивом, а под ногами таз с водой в который человек периодически опускал руку с тряпкой. 
Солнце вставало, и волшебный рассвет освещал покрытую злой старухой ночью мир Риториона. Маленький блик едва крался, как молодой карманник в подворотне за своей жертвой ни знаю, что его уже раскрыли и скрываться больше смысла нет, но он продолжает идти, так, как отступать нельзя. Только вперёд. Минуты тянулись, и солнце всё сильней выплывало из-за горизонта.
- Вставай те лежебоки. Кому говорю, вставайте, - расталкивал спутников парень интенсивно трепал рукав толстяка, - Креб просыпайся, чёртов кабан. Поднимай свой зад. Давай, давай хватит хрюкать как умеряющий вепрь. Ей Стон тебя это тоже касается. Вставайте я говорю, - с минуту толстяк ещё ругался на разный лад, что только приходил ему в голову, но всё же привстал, садясь на шкуру и интенсивно занялся разлеплять глаза руками.
Малыш же или Стон ещё валялся нежилая следовать примру своего недавнего противника по кулачному бою. Да именно валялся, не лежал. Голова была вывернута до невообразимости, руки раскинуты в разные стороны, а ноги переплетены, словно две змеи.
- Креб подними этого, - ткнул рукой на малыша парень и искаженным лицом . Кребу эта затея ох как понравилась. Не раздумывая, толстяк бросил разлеплять глаза, да и все признаки желания сна у него пропали – взлетел на ноги и кинулся к Стону. Бедняга малыш как же он перепугался, открыв глаза в полёте над полянкой у лагеря. Его дикий ужасающий крик переплюнул даже ночное завывание толстяка. Живность леса, которая обладает хоть каким либо разумом наверняка уберётся подальше от этого места, где завёлся великий зверь обладающий таким поистине могучим рыком.
Очутившись в объятьях толстяка Стон, немного пришёл в себя и накинулся с кулаками на державшего Креба, то понятное дело отпустил ношу и та с эффектным бряканьем звякнула оземь.  Вчерашняя драка, прерванная странным появлением бессильной девушки вспыхнула вновь. Малыш вскочил на ноги и, хватанув попавшуюся под руку палку, навернул Креба. Издав стон, раненого слонорога двинул Стону в ухо массивным кулачищем.
- Всё хватит!!! – закричал парень, - а-ну-ка прекратить. Я кому говорю мать вашу, - ругаясь человек, перехватил летящую в сторону Креба палку и лёгким изящным на первый взгляд не  принадлежащим ему взмахом остановил толстяка, - бой окончен господа гладиаторы.  Собираем повозку и запрягаем лошадей. Пора в путь привал окончен.
Двойка мгновенно переменилась. Задорный бой прекратился и лица стали до не узнаваемости серьёзными. Да они были воинами. Теперь это было яснее ясного, но вот что за воинами?
- Слушаемся милорд Бренгок, - в два голоса отштутировали малыш с толстяком мгновенно побросавшие свое не столь грозное оружие занялись делом. Малыш собирал лагерь, толстяк вел коней привязанных не так далеко на сочной поляне.
- Как же нам тебя везти, бедняжка, - по нос прошептал Бренгок, склоняясь над обездвиженной красавицей.