Пролог

Я огляделась вокруг.
Толпа.
Разъяренная толпа.
Крестьяне. Кто с вилами, кто с косами. Они стояли вокруг меня безликой серой массой. Гул недовольных голосов нарастал.
- Ведьма! Ведьма! Сжечь!
Я огляделась. Мы были в поле. Так как колосилась желтая пшеница, был конец августа. Невдалеке виднелись остроконечные крыши.
- Признаешь ты, дитя мое, что совершала колдовство и мутила разум брата нашего?
Я с удивлением обнаружила себя связанной и сидящей на грубо сколоченной лаве. Вокруг меня стояли вооруженные люди. Это стража. Все в доспехах. Как средневековые рыцари. Господи! Где это я!? Я рванулась из пут! Но мне не вырваться. Я слаба.
- Итак, признаешь.
Я обратила взгляд на говорившего. Это был мужчина лет сорока. Он был одет в рясу, на груди у него был крест, в руках четки. Возле него стояли и другие святые отцы.
«Неужели святая инквизиция?» я не на шутку испугалась.
- Да что с ней разговаривать? – из-за нее не было урожая. Мы видели, как она с братом Эдуардом совершала грех, – послышался недовольный голос из толпы
- На костер ее.
Крики перешли в рев.
- Господин епископ, ваше решение, - услышала я как стоящий рядом святой отец помоложе, обращается к тому, что в центре.
Глаза епископа похотливо скользнули по мне, он елейно произнес:
- Еще не поздно, можно все исправить если захочешь.
Что себе этот старик позволяет? Я гневно посмотрела на него, понимая на что он намекает.
- Нет.
- Признаю тебя виновной в колдовстве и объявляю тебя ведьмой, Изабелла Мэри Свон. На костер ее!
В доли минуты я оказалась на связке дров, привязанная к столбу. Вот подожгли и ее.
- Эдуард! – крикнула я, совершенно не зная, кого я зову.
И вот первые языки пламени лизнули мое грязное рубище, в которое я была одета. Жар опалил мою кожу. Такой реальный. Я рванулась из пут. Вдруг послышался нечеловеческий крик.
Это кричала не я. Сквозь жар, пламя, дым я увидела ЕГО лицо. Такое прекрасное и далекое. Зеленые изумрудные гала. Орлиный взор. Губы, скривленные в гримасе боли. Он рвался ко мне, чтоб разметать пламя и спасти меня. Но его держали стражники.
Чувствуя, что мне нет спасения, я закричала. Жизнь уходила из моего тела.
Крик мой был отчаянный, и хриплый я дернулась посильнее… и упала на пол…
Итак, это был сон…

Глава 1

Дождливое серенькое утро смотрело в мое окно. Я растерянно сидела на ковре возле кровати в своей комнате. В груди бешено колотилось сердце, а на лбу выступил холодный пот.
Возле меня на полу валялось свернутое в калачик одеяло. Внизу на кухне гремела посудой мама, готовящая завтрак.
Я неторопливо поднялась и посмотрела на будильник. Семь утра. В этот момент он зазвонил. Я нажала кнопку и выключила его. Прихватив халат, я пошла в ванную комнату. Только стоя под душем, я окончательно пришла в себя после ночного кошмара.
«Сколько можно, Боже! Ну и сны мне снятся! А эти глаза зеленые постоянно преследуют меня во сне» - крутилось в голове.
Я закрыла глаза и подставила лицо теплым струям воды.

Итак, немного о себе.
Меня зовут Изабелла Мэри Свон мне 19 лет, я студентка Гилфордского колледжа. Моя мама этим летом вышла замуж, и мы переехали жить в Англию в небольшой студенческий городок Гилфорд. Фил – это мамин новый муж – преподаватель экономики в Гилфордском колледже. Мама и Фил познакомились чисто случайно, когда она с подругой Виолеттой ездила в Лондон отдыхать. Они любезно попросили его показать дорогу в Вестминстерское аббатство, а он любезно согласился проводить их. В итоге – бурный роман мамы и Фила, мое проживание в Форксе с отцом Чарли. В Форксе я окончила школу, и уехала оттуда, не выдержав, в этом ужасном унылом городе, больше ни дня. Благо к тому времени как раз состоялась свадьба мамы и Фила и мы переехали к нему в дом в студенческом городке Гилфорд, Англия. Было решено, что я буду учиться в этом же колледже на экономическом факультете.

Одним из первых дней, после переезда, Фил как-то повез нас с мамой в одно заброшенное средневековое аббатство. Я смотрела на остроконечные крыши, и у меня замирало сердце. За аббатством находилось заросшее поле. А посреди него торчал почерневший от времени и пламени, полусгнивший кол, врытый в землю. Вокруг него земля была давно опалена, но все равно здесь ничего так и не выросло. Кое-где пробивались ярко-желтые колоски пшеницы сквозь зеленые плети сорняков.
- Здесь сжигали ведьм, - услышала я за спиной голос Фила. - Поговаривают, что это место проклято. Поэтому здесь ничего не растет.
Я испуганно оглянулась. Мороз прошелся по коже. Мне стало не по себе.
- Поехали отсюда, - буркнула я и кинулась к машине Фила.

Ну, так вот. С тех пор мне и сниться этот же самый сон. Меня сжигают на костре за колдовство. За колдовство любви между мною и … Я напрягла память, силясь вспомнить лицо молодого парня, но не могла. Только глаза, изумрудные глаза. Эдуард. Я любила его в своих снах. И он меня тоже. За что же жечь-то?
Я рыком распахнула шкаф-купе и извлекла оттуда джинсы и серый свитер. Свитер мне был чуть великоват, но это ничего.
Я оделась, обула кеды. Прихватив свой рюкзак, я спустилась на кухню.
Мама, одетая в красивый темно-синий халат и фартук, стояла возле плиты и жарила яичницу с беконом. В тостере готовились тосты.
Услышав мои шаги, она обернулась.
- А, доченька, доброе утро. Как спалось? – улыбаясь, поприветствовала она меня, ставя передо мной тарелку с едой – яичница, жареный бекон, тосты с маслом.
Я вдохнула аромат еды. Аппетитный запах бекона и яичницы приятно щекотал мое обоняние.
- Мммм… Как аппетитно пахнет, Рене, - бодрым шагом в кухню вошел Фил. Он уже был одет. В белоснежной рубашке и галстуке.
Мама, увидев его, просияла и подошла к нему.
- Доброе утро, дорогой.
Фил обнял ее обеими руками и, притянув к себе, поцеловал в губы. Я покраснела и отвела глаза. Услышав легкий шлепок по мягкому месту, я схватила вилку и начала есть, стараясь не замечать их.
- Фил, не при ребенке, - хихикнула Рене как 16-летняя девочка и подскочила к плите.
Фил тем временем, сияя как медный грош, уселся во главе стола.
Он дружелюбно улыбнулся мне и сказал:
- Доброе утро тебе, ребенок
- Я не ребенок…Вот еще! Я совершеннолетняя девушка.
- Слышала, мать, - Весело хохотнул Фил. - Белла уже давно не ребенок.
- Для меня она всегда ребенок, - сказала мама, подсаживаясь к нам с подносом еды.
- Кстати, Белла, - добавил Фил, доставая из кармана брюк ключи от авто и ложа мне пред моей тарелкой. – Это тебе. Тебе уже 18 и ты можешь сама ездить на своей машине. Твоя малышка во дворе.
У меня отняло дар речи.
- Спасибо, Фил, - только и могла проговорить я.
Я торопливо доела свой завтрак и, запив его апельсиновым соком, помчалась к выходу из дома, таща за собой рюкзак и на ходу надевая куртку с капюшоном.
Распахнув входную дверь, я увидела свою красавицу, малышку. Черную Вольво спортивной модели. У меня отвалилась челюсть. Я еще пару минут ходила под мелким дождем и осматривала со всех сторон новенькое авто.

Глава 2

«Интересно, откуда Фил взял деньги на машину? Ведь он простой препод в колледже» - подумала я , въезжая на парковку колледжа.
«Надо будет спросить об этом у него сегодня вечером. Неужели в кредит взял? Да. Видимо в кредит» - решила я, паркуясь на свободном месте возле серебристой Вольво похожей модели, как и моя машина. Я обернулась. В салоне соседней машины никого не было. Я заглушила мотор. Все еще шел дождь. Я закрыла глаза и послушала с минуту шорох капель о лобовое стекло и бампер. В салоне было тепло и совершенно не хотелось выходить под проливной дождь и идти через всю стоянку ко второму корпусу колледжа, где у меня была первая пара. Я вздохнула пару раз, стараясь успокоить свои нервы.
«Самое страшное – позади. Это была первая неделя. Правда, солнечная погода добавляла мне оптимизма и уверенности в себе. Солнце, казалось, подзаряжало меня» - мои мысли крутились в голове как белка в колесе.
Я решительно натянула капюшон и в последний раз вздохнув, открыла дверцу машины. Прихватив свой рюкзак, я выкарабкалась из водительского кресла и захлопнула решительно дверцу. Я оглянулась по сторонам - вокруг не было ни души. И вскинув рюкзак на плечо, побежала к нужному мне корпусу.

На прошлой неделе я познакомилась со многими ребятами из моей группы. Даже подружилась с некоторыми из них. Более всех мне нравилась тихая и спокойная Анжелина, которую почему-то все звали - Анжела. Возле нее было свободное место, и я в первый же день сидела на всех парах с ней, кроме испанского. Анжела изучала французский, и поэтому на прошлой неделе я сидела сама на последней парте.
Подругу Анжелы звали Джессика. Это была болтливая кудрявая девушка маленького роста.
На уроке физкультуры, который был на второй день учебы в колледже, я познакомилась с Майком Ньютоном. Произошел конфузный случай – я случайно зарядила Майку в голову волейбольным мячом. Так, что пришлось еще минут десять извиняться перед ним. Майк Ньютон - высокий светловолосый парень казалось, нисколько на меня не обиделся. После этого случая, он начал активно со мной общаться. Хотя он иногда болтал без умолку, но я из вежливости терпела его. Он даже пытался договориться сидеть со мной на парах, но я сказала, что сижу уже с Анжелой. Был и еще один парень, проявляющий ко мне повышенное внимание – Тайлер Кроули. Он был чернокожим репером. И меня совершенно не интересовал. Даже и не из-за цвета кожи, сколько из-за того, что реп мне совершенно не нравился.
Когда я зашла в аудиторию, где проводился первый урок, вся компания была в сборе.
Я подошла и поприветствовала всех:
- Привет, всем!
- Привет, Белла.
Я уселась на свое место.
Анжела застенчиво улыбнулась мне. Я тоже улыбнулась ей.
- Как выходные прошли? – поинтересовалась у меня Джесс.
- Нормально. За город ездили. Погодка отличная была. А вот сегодня испортилась.
Ребята понимающе кивнули.
- Все, готовься - доджи начались. Это же Англия, - сказал Майк, улыбаясь мне.
- Как вы тут живете? Хотя я жила в самом мокром городе США, и сбежала оттуда сразу после окончания школы.
- Мы привыкли, - ответила тихо Анжела. – Мы родились в Англии.
Что и говорить, Анжела, Джесс, Майк и Тайлер дружили еще в школе.
Я вздохнула. Я тут чужая. Даже и через три года буду тут новенькой.
В этот момент в аудиторию вошел преподаватель и начался урок.
На уроках было скучно, и я изнывала, ожидая конца уроков. Стрелки на моих ручных часах не желали двигаться, будто прилипли к циферблату. Вот наконец-то и ленч. Звонок прозвенел с урока на 30 минутную перемену.
Ленч. Слава Богу, а то я уже целый час изнывала он голода.
Вы расположились с подносами полными еды за нашим столиком в столовой. По правую руку подле меня уселся Майк, а по левую – Джессика. Я сидела молча ковыряла еду, а обе стороны как радио - жужжали Майк и Джесс.
Но тут я услышала, как ребята за столом и вообще во всей столовой замолчали и все уставились на вход в столовую. Я удивленно подняла глаза. В дверях стояли они!
Три парня и две девушки. Все они были разными, но в чем-то были похожи.
- Кто они? – тихо прошептала я.
- Это Каллены, - тоном заправской сплетницы поведала мне Джесс. – Они приемные дети доктора Каллена и его жены. Они еще с нами в школе учились. Переехали сюда с Аляски три года назад.
- Они такие странные, - тихо продолжила я, провожая их глазами.
Впереди шла пара - темноволосый мускулистый качек с высокой блондинистой барышней в узкий черных брючках. За ними шла еще одна пара – маленькая черноволосая девушка, с лицом похожим на эльфа и высокий стройный блондин. Это загадочное шествие замыкал высокий изящный парень с небрежной шапкой густых бронзовых волос. Каллены были бледными.
- Они сами по себе, - отозвалась Анжела.
Где они проходили, все инстинктивно отходили от них.
Каллены были прекрасны. У всех были бледные лица и благородные профили.
- Высокий штангист и блондинка – Эммет и Розали, они всегда вместе. У них отношения, - зашептала, чуть ли не мне на ухо Джесс. – Вторая пара - Эллис и Джаспер.
- А он кто? – спросила я, кивая на высокого парня со спутанными бронзовыми волосами.
- Это Эдвард Каллен.
В этот момент Каллены сели за свой столик, который был в самом темном углу столовой. Парень, о котором я спросила, казалось, услышал свое имя и машинально посмотрел на наш стол.
Я замерла, а сердце бешено заколотилось. У него были густые темные брови большие миндалевидные глаза золотисто-карего цвета. Его удивительные волосы растрепались, и некоторые пряди падали на его высокий белоснежный лоб. У него были ярко очерченные губы, сжатые в тонкую линию. Упрямый волевой подбородок и изящная снежно-белая шея, скрывающаяся в отложном воротничке серой толстовки. Кого-то он мне напоминал, но кого? Мне почему-то на мгновение захотелось, чтоб у него были зеленые глаза.
В это мгновение его глаза встретились с моими. У меня остановилось сердце, и я забыла, как дышать. Что-то знакомое промелькнуло в его лице, и выражение его глаз было изумленным. Он с удивлением рассматривал меня еще какое-то время, но затем отвел глаза на стену. На его лице было написано беспокойство, задумчивость. Затем он еще раз скользнул по мне глазами, и на его лице отразилось разочарование, а затем откровенная скука. Затем он поднял на меня глаза и его взгляд обжег меня.
Я не могла понять выражения его глаз. Но поднять глаза на него больше не решалась. Я открыла бутылку колы и начала пить, при этом я с подчеркнутым вниманием обернулась спиной к нему и принялась общаться с Майком Ньютоном. Бедняга Майк обрадовался моему вниманию. На его румяном лице играла довольная улыбка. Боковым зрением Джессика буравила меня злым взглядом.

Прозвенел звонок на урок. Следующим у меня был испанский. Я специально медлила, чтобы Каллены ушли, и только потом - поплелась на урок. В аудиторию я зашла самая последняя.
- Наконец-то вы почтили вашим присутствием мисс Свон, - ехидно сказала миссис Скай, которая уже пришла и сидела за своим столом.
- Извините, пробормотала я, и шмыгнула на свое место, стараясь не обращать внимания на хихикающих студентов.
Только перед своей партой я увидела, что у меня появился сосед – Эдвард Каллен.
Черт! Вот этого мне только и не хватает!
Он сидел, развалившись на стуле, и лениво что-то рисовал в тетради. Когда я подошла и уселась рядом, он поднял свои карие глаза и с интересом посмотрел на меня. В этот момент, миссис Скай вздумалось включить кондиционер, поток вырвавшегося воздуха разметал мои волосы по плечам, а на макушке они стали дыбом и обдул Эдварда.
Внезапно для меня он дернулся. Кашлянул, словно подавил рвотный рефлекс. И закрыл рот и нос ладонью, с таким видом, будто от меня несло как от бомжа. Я даже украдкой понюхала прядь своих волос. Они пахли моим любимым шампунем.
«Тю, я же сегодня в душе была» - одернула я себя.
Я гордо уселась, не понимая причины такого наглого поведения. Вытащив учебник и, тетрадь и ручку, приготовилась к уроку.
Преподавательница призвала всех к тишине и начала объяснять новый материал.
Во время урока Каллен вел себя очень странно – отодвинулся на край парты и сидел на краешке стула. Когда я кинула на него изумленный взгляд, его потемневшие глаза с ненавистью глядели на меня. Меня передернуло, но пришлось досидеть час, мечтая оказаться подальше от этого странного парня. Его бледная рука яростно сжималась в кулак. На ней играли мускулы и жилы. Я даже испугалась. Его глаза полыхали холодной яростью, интересно, что я ему сделала?
Остаток урока прошел скучно. Миссис Скай диктовала, затем задала написать сочинение о проведенном лете.
«Детсад какой-то» - подумала я, раздраженно смотря в тетрадь, где почти на всю страницу растянулись записи о домашнем задании. Едва прозвенел звонок, Каллен сорвался и убежал изящным галопом, напоследок окинув меня очередным ледяным взглядом. Я осталась сидеть на своем месте, машинально складывая рюкзак. Я растерянно подняла глаза и обвела взглядом аудиторию. Я встретилась взглядом с глаз, очень похожих по цвету на глаза Эдварда. К моему удивлению мне ободряюще улыбнулась его сестра – Эллис Каллен.
Я как зомби встала и вышла из аудитории. Уже в коридоре меня нагнал Майк Ньютон.
- Как прошел урок? – спросил он мне, когда мы вышли из корпуса.
- Нормально, - неохотно ответила я.
Дождя уже не было. Небо немного расчистилось, но солнца все равно не было.
Я вдохнула свежий влажный после дождя воздух. Я двинулась быстрыми шагами на стоянку, Майк трусил следом за мной.
- Белла, эээ, а что ты делаешь сегодня вечером? – спросил, заикаясь, Майк.
Я покосилась на него.
«Мда… Переборщила я кажется за ленчем».
- Собственно ничего. А что?
- Так я вот… Может в кино сходим? А?
В кино с Майком?
Бр-р-р-р! Ни за что на свете!
- Понимаешь, Майк, я тут человек новый, еще не привыкший, поэтому, я лучше дома побуду, мне и программу обучения надо нагнать. Так, что не получиться, ты уж извини.
В этот момент, мы подошли к моей машине. Я вытащила ключи и сняла с сигнализации мою малышку. Стоящий рядом серебристый Вольво уже не был на месте. Интересно, чья это машина?
Увидев, в КАКУЮ я машину сажусь, у Майка отняло дар речи.
- Пока, до завтра – попрощалась я и, захлопнув дверцу машины, стала выруливать со стоянки. В стекло заднего вида я увидела, что Майк так и стоит как громом пораженный с открытым ртом. Я хихикнула и бодро поехала домой.

Я вошла в дом. С кухни доносился аромат готовящегося обеда. Сняв куртку и разувшись, я пошла на кухню. Мама все в тоже переднике хлопотала на кухне и краем глаза смотрела ток-шок по телевизору стоящему на полке буфета.
Увидев меня, она приветливо улыбнулась и воскликнула:
- О! Белла! Привет! Как учеба? Твои друзья?
Я неопределенно хмыкнула и побрела к себе в комнату переодеться в домашний спортивный костюм.
- Ясно, - констатировала она. – Как переоденешься, заходи поужинать.
Есть мне совершенно не хотелось.
- Не, мам. Я поела в колледже на ленче. Я попозже. Уже как Фил придет.
- Хорошо.
Я спряталась за спасительной дверью своей комнаты от расспросов своей мамы. Моя комната была обычной, отделанной в сине-сиреневых цветах.
Сбоку возле окна, стоял мой письменной стол, а на нем: настольная лампа с темно-синим абажуром и мой ноутбук. В противоположном углу стояла кровать - полуторка, с нежно-сиреневым шелковым покрывалом. На окне были шторы синего цвета, а на стенах – белые обои в нежно-голубой цветочек.
Я прошлась к шкафу, извлекая оттуда домашнюю одежду. Переодевшись, я всунула ноги в свои любимые тапочки. Я села за письменный стол. Завтра по расписанию был урок испанского языка, В первую очередь мне нужно написать сочинение о своих летних каникулах. Я решительно открыла тетрадь и взяла ручку.
«Интересно, о чем можно писать? О Форксе? Скучном мокром городишке и о Чарли на маленьком потрепанном диванчике?» - думала я, покусывая кончик ручки.
Внезапно мои мысли перешли в другое русло.
«Странный какой-то этот Эдвард Каллен», думала я, с содроганием вспоминая его ледяной взгляд. – «За что он так? Что я сделала ему? За что ему меня ненавидеть?»
Я не могла ответить на эти вопросы. Я ровным счетом ему сказала ни слова. А мой любопытный взгляд… Он, должно быть, привык к таким взглядам. Теперь я разозлилась на себя. Все ясно, он решил, что я сражена его красотой, и теперь буду навязываться ему. Ага. Сейчас! Не дождется. Раз он ненавидит меня, значит, мои чувства к нему тоже не будут теплыми.
Отметая его золотисто-карие глаза из своих мыслей, я решила написать про недельку в Риме, отдыха втроем – я, мама и Фил. Обложившись парочкой учебников и словарей, я принялась за работу.
Как только я закончила с сочинением и еще раз перечитала его себе вслух, услышала звук въезжающей машины на подъездной дорожке во дворе дома. Значит, приехал Фил с работы. Я откинулась на спинку стула и потянулась.
Внизу в холле послышались голоса мамы и Фила.
- Белла, спускайся, через пять минут обедаем, - крикнула снизу мне мама.
Я покорно вышла из своей комнаты и спустилась в кухню.
- Чем помочь, мама?
- Накрывай на стол в столовой.
- Хорошо. А что праздник?
- Нет. Просто мы ужинаем семьей.
Во время обеда, я выяснила, что Фил действительно взял мой Вольво в кредит. Я еще раз поблагодарила его.
После обеда я помогла маме убрать со стола, и мы с Филом двинулись по комнатам готовиться к завтрашним занятиям. Мама пошла в гостиную смотреть телевизор. Фил пообещал ей, что вскоре присоединиться к ней.
Весь вечер я грызла гранит науки, более не вспоминая про Эдварда Каллена. Когда с уроками было покончено, я достала из ящика стола MP3-плеер с наушниками. Я включила плей-лист из своих любимых композиций и повалилась на свою кровать, с наслаждением закрывая глаза.

Я гуляла по яркому пестрому лугу, сотканному из ярко-изумрудной травы и полевых цветов – мака, ромашки, васильков. Был ясный жаркий день. Все вокруг цвело и благоухало. Где-то невдалеке жужжали пчелы, собирая мед. Легкий ветерок колыхал мои волосы и длинное белое платье, в котором я была одета. В знойном по-летнему воздухе стоял одуряющий медвяный запах трав и цветов.
Я собирала охапку белоснежных больших ромашек. Наклонившись за очередной, я услышала стук копыт. Когда я подняла голову, я увидела молодого юношу верхом на белоснежном коне. Он был одет в обычную белую рубашку с широкими рукавами и в черные штаны. Он заправски сидел в седле, и гордая осанка выдавала в нем искусного наездника. Всадник увидел меня и подъехал ближе, практически впритык. Увидев его глаза, я замерла, у него были изумрудные, под цвет молодой травы, глаза, его волосы были в беспорядке, и на солнце отливали цвета благородной бронзы. Его прямой нос, тонкие губы, высокие резко очереченные скулы, волевой подбородок.
Я, остолбенев, стояла, сжимая охапку ромашек в объятиях.
Меж тем он поравнялся со мной и, привстав на стременах, перегнулся через седло, наклоняясь ко мне.
- Добрый день милая девушка, - его приятный голос зажурчал, обволакивая меня.
Я потрясенно подняла голову.
- Добрый день.
- Как зовут, такую красавицу?
- Меня зовут Изабелла.
- А меня Эдуард. Будем знакомы.
Я кивнула и улыбнулась ему. Его белые зубы сверкнули при солнечном свете. Он кивнул.
- Можно погладить лошадь? – спросила я, осторожно подходя к ней.
- Да. Ее зовут Мирабелла. Я зову ее просто Белла.
Я хихикнула:
- Красивое имя у лошади. Меня тоже зовут обычно Белла.
- Вы не любите свое полное имя?
- Нет не то, что не люблю, просто не привычно - Изабелла.
- Изабелла, - повторил он, смакуя мое имя как дорогое терпкое вино на губах.
Юноша улыбнулся и спешился.
- А что вы тут делаете? – поинтересовалась я.
- Я приехал выкупать лошадь в пруду. Он тут недалеко находиться.
Я кивнула. Мне отчего-то казалось, что я знаю эти места и где этот пруд. Я была здесь. Я живу тут.
- Хотите со мной вместе? - поинтересовался он у меня.
Я согласилась без колебаний.
Да. Хочу! Да я с ним на край света готова уехать.
Молодой человек легко взял обеими руками обхватил мою талию и как пушинку поднял и посадил в седло. Уже вблизи, на расстоянии нескольких сантиметров, я увидела его горящий взгляд изумрудных глаз и улыбку, обнажающую великолепные зубы. Его взгляд обжигал и прожигал меня насквозь, мне стало жарко, я задыхалась, но не хотела вырваться из плена этих чудесных глаз.
- Белла… - прошептал мне знакомый голос…
Вдруг его глаза стали темнеть, и из зеленых превратились - золотисто-карие.
Через мгновение на меня смотрело лицо Эдварда Каллена.
Я тихо подавленно вскрикнула.
И проснулась.

Отредактировано Габриэла (Ср, 15 Сен 2010 13:35)

Спасибо всем огромное за ваши отзывы!
Лентяйчик, спасибо вам огромное за критику! Приношу свои извинения. Фанф этот практически мои первые шаги в писательстве, и поэтому там много ошибок. А выложила я таким, каким он есть, без бета-ридера.

Кому интересно, вот ссылка на мою страничку на СамИздате - (заблокирована)
Приятного чтения. Жду критики.

Сори, честно, не знала.

Выложу, когда мои тексты правку пройдут. Над ними еще работать и работать.

Раз уж я начала выкладывать фик, то придется продолжать!

Глава 4

Пронзительный звон будильника разбудил меня в семь утра. Глаза не желали раскрываться, а тело двигаться. Я лежала и тихо ненавидела будильник, за то, что он вырвал меня из теплых и приятных волн сна. После того как проиграла мелодия. Он заглох, и я облегченно вздохнула. Блаженный сон снова постепенно стал уносить меня вдаль. Но через мгновение трезвон повторился вновь и с новой силой. Я, вскипев, подскочила на кровати, и четким движением руки вырубила его.
Обреченно вздохнув, понимая, что мне не отвратить новый день, занятия в колледже, урок испанского и психа Каллена рядом со мной.
В ванной, уже стоя под горячей струей, я решила, что потребую объяснений его поведению. А эти странные взгляды? Это потом он начал глядеть с ледяной ненавистью, уже, когда я подсела к нему. А в столовой за ленчем его глаза были отнюдь не злобными. Возможно, я сделала что-то не так, и он разозлился на меня. Но ведь, он даже не разговаривал со мной. Как ему можно судить обо мне?
Ведь он меня практически не знает.
После душа я облачилась в махровый халат. Мокрые волосы старательно вытерла полотенцем и оставила сушиться естественным образом.
Спустившись к завтраку, я обнаружила маму за чашкой кофе и со свежей газетой. На столе уже стояла еда - овсянка с медом и орешками, булочки с маслом и джемом и, конечно же, крепкий кофе в турке на подставочке.
Когда я вошла, мама подняла голову и, улыбаясь мне своей ясной лучистой улыбкой, сказала:
- Доброе утро, Белла! Как спалось? Что-то ты сегодня позже встала. Завтрак уже готов.
- Доброе утро, мамочка! Нормально. Не хотелось вставать. Будильник скоро придушу. Просто я в ритм колледжа еще не втянулась, - ответила я, целуя мамочку в щеку.
Я уселась на свое место за столом. Придвинула к себе тарелку с овсянкой.
- А где Фил? – спросила я после того, как я прожевала первую ложку овсянки.
- У него сегодня совещание и он уехал пораньше. Ему подготовиться надо.
- А… Ясно.
Мама тем временем пустилась в разговоры о том, что пойдет по магазинам и что приготовит на обед. Я сидела и слушала ее вполуха. Мои мысли витали совсем в другом направлении.
Со второй ложки мне показалось, что овсянка не такая сладкая, как мне бы хотелось, и я добавила еще ложечку меда.
Когда с кашей было покончено, я налила себе чашку ароматного кофе и взяла свежую булочку. Намазывая ее джемом, я окончательно решилась на откровенный разговор с Эдвардом Калленом. Он должен объяснить свое поведение.
После завтрака я поднялась к себе в комнату, чтобы снять халат после душа и одеться в колледж.
Перед выходом из дома, я глянула на себя в зеркало. Ничего примечательного я собой не являла – каштановые с красноватым отливом волнистые волосы, черная куртка с капюшоном, джинсы, синий свитер под горло, черные кроссовки.
Я поморщилась. Да, ничего примечательного для Эдварда Каллена! Мое бледное худенькое лицо в зеркале морщило губы, а карие глаза смотрели печально.
Я в негодовании отвернулась от зеркала и с рюкзаком на плече вышла во двор.

Первым по расписанию стоял испанский. Я шла на урок с замиранием сердца, пытаясь настроиться на разговор. Всю дорогу из дома в колледж я прокручивала мысленно фразы для готовящейся беседы.
И когда я вошла в аудиторию, моя парта была пуста, несмотря на то, что оставалась всего пара минут до начала занятия. Я опустилась на свое место и приготовилась к уроку. Прозвенел звонок. Вошла миссис Скай, и начала занятия.
«Не пришел. Прогуливает» - звенела мысль у меня в голове.
Я ощущала облегчение, злость на себя и разочарование.
В столовой на ленче его тоже не было.
Я решила, что завтра он непременно должен быть. И это мысль принесла мне несказанное облегчение.
Но на следующий день он не появился.
Проходили дни за днями, а Эдвард Каллен не приходил. А спрашивать о нем у его родственников я не решалась.

С каждым занятием у меня было все более и более тягостно на душе. У меня появилось чувство вины, что Эдвард Каллен не ходит на занятия из-за меня. Хотя тут же себя одергивала. Я тут не причем. Ради меня? Нет. Возможно не в этом причина!
В таких мрачных мыслях прошла неделя. Наступили выходные. Все выходные я провела перед телевизором и ДВД, смотря диски с любимыми фильмами и уплетая попкорн.
Наступил понедельник. Утро понедельника прошло как обычно. Занятия тоже. Я совсем успокоилась, решив, что Эдвард Каллен окончательно бросил колледж. Спокойствие закончилось внезапно, когда я увидела золотые глаза и бронзовые волосы Эдварда Каллена, сидящего за столом среди своих родственников.