Ты едешь на джипе по густым камбоджийским джунглям. Жара просто невыносимая. На тебе только просторные хлопковые шорты, облегающие танга и облегающая маечка. На заднем сиденье валяется плотно набитая сумка и «ковбойская» шляпа. Что ещё нужно отважной искательнице приключений? Джип иногда подпрыгивает на корнях, твоя грудь тоже попрыгивает, так что едва не выскакивает из топика. Твои волосы полощутся на ветру, ты весело смеёшься.
Ты наслаждаешься этой поездкой.
Ооооох! Джип подпрыгивает на здоровенных, торчащих из земли корнях. Аааа! Ты удерживаешь рукой грудь, выскочившую из маечки, потом отпускаешь её и весело смеёшься. Какая разница…. Кругом джунгли… нет никого, разве что аборигены… ну пусть наслаждаются…
Грудь выпрыгнула из маечки, но её с двух сторон удерживают бретельки. Тебе весело. Ты на миг удерживаешь её, получая какое-то нарциссическое удовольствие от прикосновения к своей юной упругой плоти, ощущая напрягшиеся, стоящие торчком от испытываемого тобой экстаза и кайфа, соски, а затем выпускаешь её, она весело выпрыгивает из твоих ладоней, свободная, и упруго отзывается на каждое твоё движение…. На каждый прыжок джипа… она отвечает в такт его урчанию, урчанию большого и сильного механического зверя… дрожит… в тебе рождается сладостное чувство… какое-то томление внизу живота…
Ты ведёшь совершенно безбашенно… джип подпрыгивает на корнях… твоя грудь прыгает вместе с ним… ты рычишь и смеёшься, как дикий зверь… летишь навстречу ветру… по заброшенной камбоджийской дороге….
Она поворачивает, как безумная… ты виляешь вслед за ней…. Тебя чуть не выбрасывает из джипа… но тебе всё нипочём…
Ты радостная, весёлая и возбуждённая… это безумие, полная свобода и дикая природа возбуждает тебя…
Вверху – синее-синее небо, кругом – зелёные, малахитово-ониксовые джунгли… ты летишь по ним, как сумасшедшая… смеёшься и жадно хватаешь воздух ртом…
Наконец, ты резко ударяешь по тормозам… джин на миг чуть не становится на дыбы… как мотоцикл при резком торможении… тебя чуть не вытряхивает из него… ты хохочешь… его передние колёса плюхаются в грязь… блясь… брызги во все стороны…
Ты выпрыгиваешь из машины… блузочка только мешает тебе… ты нетерпеливо стаскиваешь её, швыряешь на сиденье… один чёрт, здесь никого нет… чувствуя себя совершенно счастливой, одинокой и свободной, рассматриваешь храмовый комплекс…
А комплекс… ты задираешь голову вверх… вот это громада… он восхищает и изумляет тебя. Оплетённый лианами, невероятно огромный… Он словно взлетает ввысь, как московская многоэтажка… бесчисленные лики богов смотрят на тебя… странные, совсем не похожие на христианские, словно улыбающиеся… какая-то удивительная ирония и мудрость есть в их ликах… среди мохнатых зелёных лиан, среди стволов баньянов, среди поросших лишайником и мохом стен снуют, суетятся бесчисленные мартышки… или какие-то другие обезьяны… ты ведь археолог, а не зоолог…
Ведь немногие знают, но именно с Ангкор-Вата Киплинг писал свой Город Обезьян… и где-то здесь, среди огромных каменных стен, скользит мудрый Каа…
Это сооружение не подавляет, но восхищает тебя… ты касаешься ладонями его мохнатых огромных стен, поросших вездесущими эпифитами, паразитами и сапрофагами растительного царства… в растениях ты разбираешься лучше, чем в животных…
Внутрь храма ведут бесчисленные двери-порталы,  словно глаза бога…. Словно заворожённая, ты проходишь внутрь, оставляя позади солнечный свет и оказываясь в царстве давно позабытого бога…
Золотые лучи гаснут позади, и ты ступаешь во мрак и тишину Тайны… всё современное кажется здесь немыслимо неуместным, словно кощунством в этом святилище вечности, в сокровенном сердце безвременья. И ты, повинуясь внезапному, ничем не объяснимому порыву, наклоняешься и снимаешь с себя шортики, стягиваешь свои танга, распутываешь узлы на кроссовках и остаешься одна, совершенно нагая, в этом царстве Тайны и Мрака.
Твои босые ноги ступают по земле, нанесённой ветром и обезьянами в проход длинного сумрачного нефа; и бесчисленные ряды колонн по обе стороны от тебя помнят тайны ушедших веков. Что таят они, какие древние секреты и ритуалы наполняли смыслом эти стены? Ты не знаешь…
Осторожно ступаешь ты в этом святилище древнего бога… Как звали его? Пуруша ли это был, или Всевидящий Шива, или Индра, метатель молний, сотрясатель земли? Или Рудра? Кому возносились молитвы под этими забытыми нефами? Перед лицом каких богов танцевали обнажённые танцовщицы, чтобы вступить в самый священный танец и самое прекрасное таинство – таинство единения духа и плоти? Кому дарили они свою любовь на заброшенных каменных алтарях? Кому посвящали трепет своего юного, жаркого тела и стук сердец? Во славу кого их нежные ладошки, и мягкие золотые тела пробуждали пыл ещё неопытных, юных мужей?
Ты ступала по этому нефу, и образы прошлого словно пронзали тебя.
Кем вообще были эти загадочные кхмеры, создатели храмов во славу Шивы? Кем были эти удивительные строители, положившие тысячи жизней на возведения невероятно огромных, прекрасных храмов, что  кольцом окружили камбоджийские джунгли?
Передалась ли им вместе с религией из долины Инда и пламенная страсть к возжиганию Камы, получению чувственного удовольствия? Танцевали ли во славу богов в их храмах баядеры-девадаси, служительницы матери-Шакти? Дарили ли они свою любовь тем, кто в ней нуждался?
И смогла бы ты стать такой баядерой?
Ты ступала по опавших листьям, чувствуя их босыми ногами… тебе в спину ударяли клинки света, пронзая тебя подобно молниям неописуемого экстаза… а ты шла – в тишину и безвременье храма…
Некогда тигры ходили здесь, ручные тигры, которых вели беззащитные девы, и прекрасные служительницы Бога танцевали перед громадными ядовитыми змеями – Нагами… И столь завораживающе прекрасен и столь совершенен был их танец, что Змеи не нападали на них… и до сих пор иногда девы в Индии исполняют этот танец Змей…
Так тихо и спокойно было здесь, словно само время, бесконечное и неизмеримое время уснуло здесь, остановив свой бег…  И странные чувства и желания рождала эта вечная, незримая и неосязаемая тишина.
Ты касалась руками колонн, таких огромных, что на их капителях можно было бы поставить с десяток человек, если не больше – и это не было преувеличением, колонны в Карнаке куда больше…
Ветерок иногда залетал внутрь этого бесконечного храма, кружил листья, касался ими твоих ног, щекотал бёдра… Ты шла и шла, в тишину и забвение.
Иногда в далёком, утопающем в темноте своде открывались прорези-окна, и из них яркими снопами света врывался солнечный свет… и тогда на стенах, резных капителях и пилястрах словно оживали, двигались игрой света и тьмы древние, давно растворившиеся в тумане веков военачальники, танцевали апсары – небесные богини…. Ласкали возлюбленных юные девы и замирали в стремительном, опасном беге дикие звери….
Ты останавливалась возле сотворённых невидимым мастером прекрасных барельефов, твои пальцы ласкали небесных дев, их тонкие талии, широкие бёдра и высокие, большие груди… Они были совершенны…. И ты… совершенна…
Все мысли ушли, отступили в этом вечном спокойствии храма. Какое-то дыхание неземного упоения и красоты снизошло на тебя. Ты сама почувствовала себя сурасундари, аласканьей, в томной неге застывшей посреди храма, словно ожившим изваянием, ждущим своего неземного возлюбленного…
Ты была словно принесённая в жертву дева, и должен был придти Бог и взять, забрать тебя….
Наконец, ласкаемая игрой света и мрака, ты поднимаешься по древним, полуистёртым ступенькам и попадаешь в центральную часть древнего храма, его самое священное место… именно здесь совершались самые священные, невыразимые таинства, именно здесь, в ладонях бога, происходило священное единение души и тела, небесного и земного…
Именно здесь совершалось то, ради чего человек приходил на землю… чтобы объединить материальное и духовное… открыть свою душу и самому стать на мгновение богом…
В том бесконечном, сладостном упоении, что зовётся любовью…
Именно здесь человек вспоминал, что является омфалосом, «пуповиной», что объединяет собой небеса и землю… земным и одновременно небесным… тем символом, что всегда стоял в древнегреческих оракулах… и в этом был заключён двойственный смысл, ибо именно символом этого единения является храм…
Вавилоняне называли его «дур-ан-ки», «место где объединяются небеса и земля»… Но на самом деле единственное такое место находится лишь в сердце человека… Лишь он объединяет собой эти оба мира… об этом говорят все древние предания… именно в этом смысл камлания сибирских шаманов и ритуалов североамериканских индейцев… лишь это знание было пронесено через культуры и эпохи, почти забытое, чтобы снова возродится в учениях суфиев и францисканцев…
Буддисты пытаются достичь нирваны, постигая сатори, суфии и францисканцы ищут контакт с богом в молитвах, но и те и другие забыли то, что сохранили древние индийцы… что в незапамятной древности, в древности, из которой вышли все народы и религии, самым священным и богоугодным приношением богу считалось занятие любовью… 
Ибо Бог есть любовь; таково имя Христа в Откровениях; таково истинное имя Шивы. И имя Аллаха – «милосердный»… и неразделима любовь небесная и земная, и несчастны те, что пытаются отделить её… И так жаль их, тех, что не хотят прислушаться к древней мудрости и понять, что нет ничего грязного и грешного ни в телах наших, ни в речах, ни в деяниях и ни в помыслах, и нет иного греха, кроме отречения от мира и от себя… и нет ничего более священного и прекрасного, чем занятие любовью…
Твои ноги словно сами вознесли тебя к подножию древнего алтаря… Сработанный из мягкого камня и украшенный инкрустациями из яшмы и нефрита… клинки солнца падали на него, словно обращая его в чистый свет, в воспламенённый солнцем янтарь…
Ты коснулась его пальцами, и словно молнии пронзили тебя, словно в тебе пробудилась память эпох…
Ты ласкаешь пальцами этот гладкий, отполированный сотнями рук… или тел? камень…. И невероятное возбуждение захватывает тебя… оно зарождается где-то под диафрагмой, в животе, и горячей волной прокатывается по всему телу, мягким покалыванием, приятным, возбуждающим, пронзающим всю твою сущность…. Такое странное, шипучее, искристое… оно словно покалывает твои пальчики, словно щекочет тебя изнутри… словно что-то невероятно сладкое разливается внизу, животе… это невозможно описать… словно солнечный свет заливает тебя… словно качает на волнах искристый солнечный океан…
А затем в тебе вспыхивает огонь… горячей расплавленной волной, потоком обжигающей магмы он хлынул вниз, воспламеняя твоё тело, словно жидкое пламя стекло в низ живота… он налился приятной тяжестью… ноги внезапно ослабли, стали словно ватными… и ты буквально чувствуешь влагу, появившуюся между ножек…
Ты опёрлась руками об полированный алтарь… иначе тебе не устоять… дрожь пробегает по твоему телу… ты хочешь, невыразимо хочешь… чего-то… кого-то…
Внезапно ты замечаешь, что причудливые узоры в яшме и нефрите словно оставляют выемку, ложе, причудливо повторяющее собой очертания твоего тела… или любого другого женского тела, не слишком большого или маленького… повинуясь внезапному порыву, ты ложишься на это каменное ложе… на севере оно было бы холодным, но в вечной жаре и влажности джунглей оно лишь слегка, приятно холодит твоё тело… твои ножки слегка раздвигаются, слепо следуя линиям инкрустаций…
Теперь ты словно жертва, возложенная на алтарь… где же твой нетерпеливый возлюбленный… легенды гласят, что он должен быть богом…
Легенды, разумеется, врут… это были лишь переодетые жрецы, и давно ушёл в небытие церемониал, что мог подарить тебе ночь неземной любви… но ты всё таки лежишь и надеешься… неведомо на что… на чудо….
Внезапно твоя ладонь ложится на странную деталь резьбы… продолговатую, выпуклую… инкрустация словно подвела тебя к ней… ты нежно гладишь её.. она так похожа на член… его формы… ты ласкаешь её пальчиками… проводишь от начала до основания… и он внезапно немного стронулся с места… ты испуганно замираешь, но через секунду понимаешь, что он просто не вырезан из цельного монолита,  а как бы «вложен» в прочие детали барельефа…
Ты смеёшься, давая выход внезапному потрясению и страху… как ты могла подумать, что камень мог обладать собственной волей, ожить?... Вот уж действительно безумная фантазия…
Нежно берёшь его в ладошку… большущий… но не больше, чем действительно бывает у парней… ты рассматриваешь его…. Поразительное мастерство древних мастеров… всё повторено до мельчайших деталей… даже вены оплетающие это грандиозное мужское достоинство выполнены с удивительным правдоподобием и точностью… ты любуешься им… кладёшь его между грудей… зажимаешь между ими… катаешь, ласкаешь… невольно понимаешь, что очень сильно возбуждаешься….
Ты нагая… в центре древнего храма… на древнем церемониальном алтаре… с разведёнными ногами… готовая к приходу бога, готовая принять его в себя…твои руки словно независимо от твоей воли, самопроизвольно… тянуться к холмику между ножек… ласкают его… гладят нежную кожу…
Вся эта атмосфера, вся эта обстановка, таинственность и тишина невероятно возбуждающе действуют на тебя… и осознание того, что ты лежишь в совершенно недвусмысленной позе, и кто-нибудь… неважно, кто... другой отряд археологов или туземцы-дикари… могут придти и увидеть тебя такой… всё это невероятно возбуждает тебя…
Твой пальчик скользит между розовых губок… проникает внутрь… нежная плоть сладостно отзывается на прикосновение… что-то ноет внизу живота… вторая твоя рука крепко держит каменный фаллос, боится его отпускать… но всё же ложит его между двумя нежными подрагивающими полусферами юной тугой плоти… пальчики трогают тугие вишенки сосков, сжимают их.. ты начинаешь негромко постанывать…
Пальцы внизу гладят выпуклость киски… все уже мокрые… смоченные твоим соком… левая рука гладит нежные холмы грудей, сжимает их в порыве возбуждения, тискает, ласкает… сосочки стали торчком… потом она словно не в силах сдержаться скользит вниз, по приятному изгибу живота у манящему треугольнику между ног… твое тело изгибается от возбуждения… ты больше не в силах лежать спокойно…
Твоё дыхание прерывается… оно резкое, порывистое, немного хрипловатое… уже обе твои ладошки между ног… они гладят, гладят мокрый вход твоей киски, твои врата наслаждения, врата в «нефритовую пещеру»… Ты изнемогая от нахлынувшего желания прикусываешь губку… Так, что даже больно и на глазах на мгновение выступают слёзы…
Твои ножки непроизвольно сгибаются в коленях, словно подталкивая киску поближе к твоим пальчикам…
И вот они сильно погружаются в неё…
Ууууу.. ты сжимаешь зубы, чтобы не закричать… давно ты не чувствовала такого невероятного, безумного, звериного возбуждения… внизу всё течет, ты извиваешься на алтаре, стремясь погрузить пальцы как можно глубже, сильнее, глубже… твои ножки сжимаются сами собой, киска сокращается, словно обнимая пальцы… оооо…аааааа…. И ты чувствуешь, как ты вся течёшь, по ним течёт влага… ты корчишься в муках непереносимого наслаждения… извиваешься на алтаре…
Твоя нежная мякоть между ножек сильно обхватывает твои пальцы… ножки ходят ходуном… они все дрожат… ты дышишь всё сильнее и сильнее… глубже и резче… всё твоё тело покрывают капельки пота… в этот миг ты почти страстно желаешь, чтобы кто-нибудь увидел тебя.. вошел сюда… неважно кто… и взял, вошёл в тебя…
Тебе больше не перенести этого сладкого наслаждения… внезапно ты вспоминаешь про каменный лингам, лежащий у тебя на груди… только чудом он не упал и не укатился на пол… ты дрожащей рукой, но уверенно и сильно охватываешь его… опускаешь вниз.. приставляешь к губкам… и изо всей силы вгоняешь в бархатистую сочную влажность…
Ххаааа… твоё тело всё выгибается в беззвучном крике… твоё влагалище жадно, нетерпеливо принимает его… оно всё стонет от наслаждения… каменные вены массируют его изнутри… ты почти выпускаешь из пальцев… так сильно сжимаешь ножки… ты боишься сломать зубы, так сильно сжимаешь их, подавляя беззвучный крик…
Ты начинаешь беззвучно открывать рот, хрипло дышать и постанывать, словно кто-то невидимый и правда берёт тебя… внезапно ослабевшими пальцами ты изо всех сил толкаешь и толкаешь его в себя…
Боже, какой он огромный… твоя гладкая нежная плоть до предела растягивается только чтобы принять его… как же он невероятно хорошо массирует тёплые изгибы твоей молодой жадной киски…
Ты вся отдаёшься власти наслаждения… какого чёрта.. ты будешь кричать.. пусть все слышат тебя..потому что тебе хорошо… невероятно хорошо…
Оооо… ты постанываешь, водя этим громадным каменным членом в себе… из горла рвётся какой-то хриплый волчий вой…  как давно тебе не было так…. так хорошо… ты полностью сдаёшься, забываешь обо всём… пусть наслаждение полностью возьмёт тебя…. Твои веки смыкаются, и тебе мерещатся странные, причудливые видения… словно порождённые этим удивительным местом, сводами этого величавого храма…
Внезапно тебя возвращает к реальности странный звук…
Ты открыла глаза, пытаясь определить источник шума. На первый взгляд всё было тихо. Свет падал из прорезей в камне, рассеянными снопами вторгаясь в помещение храма. Они искрились, словно белое золото или серебро, и в них танцевали белые лепестки жасмина, которые приносил сверху ветер.
Зелёные лианы свивали с капителей, словно причудливые гирлянды, развешанные каким-то невидимым богом. Воздушные корни баньянов спускались вниз, словно мохнатые коричневые плети. Ветер приносил шелест ветвей и щебет тропических птиц. Он же заставлял лепестки жасмина и старую листву подниматься с пола и кружится вдоль стен, за алтарём…
Ты никак не могла понять, что же стало причиной того причудливого звука, что привлёк твоё внимание… Всё было тихо… только статуи Шивы взирали на тебя бесконечно мудрыми и странно улыбающимися глазами…
Неужели кто-то подъехал на джипе? Ещё чего не хватало, чтобы кто-нибудь застукал тебя в столь недвусмысленном положении… в попку впиваются барельефы на алтаре, внутри тебя, растягивая юные горячие губки, торчит громадный каменный фаллос… застонав, ты продвинула его на пару сантиметров… слюп… киска стонала, просила больше… не в силах сдержаться, ты медленно стала вытаскивать его из киски… стеночки мягко скользили по немку, словно целуя, лаская…. Обнимая… флюп… они горели… просили больше…
Нет, это невозможно прекратить… ты надавила, и он снова вошёл в тебя… мягко, протискиваясь в твоё влажное жаркое лоно… и в этот момент звук донёсся до тебя снова. Твоё тело уже билось в экстазе неописуемого восторга.. и лишь неимоверное усилие заставило тебя открыть глаза и вернуться в реальность… ножки самопроизвольно сжимались, чтобы сильнее охватить это каменное сокровище своей вагиной… чтобы чувствовать каждый его изгиб, каждую шероховатость… алтарь под твоими бёдрами был уже мокрым…
Вторая твоя рука лихорадочно блуждала по груди… мяла, гладила её… массировала… ощущала напрягшиеся соски… Но, что ты увидела, заставило тебя замереть от изумления.
Огромная каменная фигура в дальнем конце помещения, опутанная лианами и корнями, внезапно пошевелилась. Громадная статуя Шивы в человеческий рост, с полным соблюдением пропорций, широкоплечая и с вечно эрегированным лингамом, как и полагается Шиве… С вечным символом жизни и плодородия…
Вот только лица у него было четыре… От изумления ты забыла обо всём. Ты видела, как громадное изваяние, на полторы головы выше тебя медленно просыпается от многовекового сна…  Что пробудило его? Уж не та ли «жертва», что ты принесла на его давно забытом алтаре? И как это может быть? Явь это или сон?
Его громадные каменные ноги гулко звякнули по каменному полу… наконец опутывавшие его лианы и корни разорвались, он высвободился из их цепких объятий и вышел в центр храма… Прямо в столп падающего с небес снопа серебристого света…
И в этот миг он показался тебе необычайно привлекательным.
Не соображая, что ты делаешь, ты несколько раз ещё поработала громадным каменным членом в себе, как заворожённая глядя на приближающуюся фигуру. Боже, какой он громадный, как прекрасный… загадочная улыбка, столь поражающая в шиваистских и буддийский храмах, навечно застыла на его каменном лице. Охваченная ужасом и в то же время невероятным возбуждением, ты отползала к краю алтаря… Залитый светом Шива медленно подходил к тебе… Всё это походило на сон.
Ты чувствуешь попкой неровности алтаря… и это ужасно возбуждает тебя.
И вот этот громадный, прекрасный, нечеловечески прекрасный бог подошел к тебе. Ты посмотрела на его прекрасный лик с вечно застывшей, непостижимой улыбкой; на его могучие руки, оплетённые вязь мохнатых лиан… на его чудесное тело, изваянное руками и резцов неизвестного, давно забытого гения… на его громадный лингам, не уступающий, а даже превосходящий размерами тот, что был в тебе…. И твоя влага снова оросила поверхность алтаря.
Непослушными пальцами… чвяк… ты вытащила каменный фаллос из себя… мокрый, влажный… такой родной,  желанный… но ведь вот, приходил Он, Тот, кто должен быть взять тебя, принять жертву, Бог, воплощение Любви и созидатель всего живого… Творец и Разрушитель… Шива ….. .
Он становился над тобой, и ты снизу заглянула в его лицо… Оно было прекрасно и невозмутимо… и нечеловечески непостижимо, словно его улыбка была улыбкой существа, узревшего Ключи от Врат Космоса и держащего ключ от Души Человека.
И он наклонился над тобой, вечный, предвечный и бесконечный, и непредставимо прекрасный, древний и неизбывный, и ладони его легли на алтарь, и словно свет затопил тебя, растворяя в бесконечном величии мироздания… словно ты была крохотным атомом в безграничном великолепии Вселенной… крохотной песчинкой в бесконечном течении времени… лепестком жасмина, что танцует на ветру… и этот ветер, тёплый и сладкий, светлый и радостный, держал тебя на своих ладонях, баюкал, качал… и ты вся отдавалась ему.
И ты вспомнила строчки из песни Вайслав Бол…
«Когда мой любимый приходит домой, я превращаю своё тело в храм…  и мой любимый входит в этот храм… и освящает его…»
Твой прекрасный… твой любимый… твой бесконечно желанный…
Словно свет пронизал тебя, солнечными клинками падая из окна…
Твой любимый… твой чудесный… твой единственный…
И золотые бабочки света порхали над тобой, оборачиваясь мягкими благоуханными цветами жасмина…
И тело твоё, полное огня и желания…
И словно мягкий звон систр… и словно звук тысячи труб… чарующая мелодия мироздания… и его глаз, полные огня…