Она радовалась, что машина мчала ее по шоссе, заполненному алыми и оранжевыми всполохами от фар, что ветер врываясь в щель окна автомобиля ерошит волосы, от чего они начинают метаться у лица, затевать дикую пляску и морозит уши. Радовалась, что декабрь тут и сейчас…
  Он курил длинные толстые сигареты, краснеющие в темноте салона багряными островками.  Небрежно поворачивал руль. Дымок от сигарет причудливыми завитками растворялся в холодном воздухе.
   Она так привыкла к этому ароматному дымку, что боялась, что Он закончит курить и ждала, когда новая бело-прозрачная лента завьется под потолком…
  Он пах кожаной курткой  и табаком.
  Она пахла шампунем с алоэ и фруктовой помадой для губ.
  Он насуплено молчал.
  Она боялась сказать слово и наблюдала , как на лобовом стекле нечетко и размыто рисуется силуэт его рук. 
Она посмотрела в окно, там мерцали маленькие звезды , почти не отличимые от отражения узора потолка, Его глаза неотрывно следили за дорогой.
Она коснулась маленькой ухоженной рукой Его плеча. Кожа куртки была затертой и мягкой.
Он обернулся и посмотрел. Глаза у него темные и глубоко посаженные, похожие на озера.
- Дорога… - вдруг вспомнила Она, и Он повернулся к рулю.
И замолчали.
Декабрь дышал изморозью на окна машины и гонял в поле влажный  холодный пахнущий молоком ветер.