продолжение:

Солнце уже коснулось одним боком верхушек елей и сосен, и стало уж совсем рыжим, когда Наташа и Видеор стали спускаться с холма. В предвечернее время мир окрасился в красно-лиловые цвета. Ромашки, а подходя ближе к деревне и васильки с колокольчиками закрывали свои венчики. Зато кузнечики только начинали свои трели, летая в траве, чем сильно испугали девушку.
Видеор для своего роста шел слишком быстро, так что Наташа еле за ним поспевала, и уже через минут двадцать они вышли к деревне. Наташа шла, оглядываясь по сторонам, обращая внимание то на дом с резными ставнями, то на крохотную девочонку с коромыслом и двумя огромными ведрами, то на целое племя поросят, которых хворостиной погонял низенький паренек в соломенной шляпе с широкими полями. Для Наташи все было в диковинку. Но самое главное, здесь кипела жизнь. Дети играли, мужики работали в поле, женщины убирались и готовили дома, старухи смотрели за младенцами и они счастливы. Без прогресса настигшего тот мир, где живет Наташа, и которая по-доброму им завидовала. Ведь эта деревушка, словно путешествие в прошлое, как будто приоткрылась завеса старой тайны.  Казалось, что на нее никто не обращает внимания, все заняты своими повседневными делами, но лесовики, был такой народ, который все подмечал, не показывая этого. И на Наташу они смотрели с опаской. Для них она чужестранка, а все чужое, непонятное для лесовиков всегда приносило несчастье. Но девушка этого не знала и только пару раз поймала на себе недоверчивый взгляд пожилой пары. Это и понятно, выглядела она совсем по-иному. Прямые джинсы в обтяг, серый джемпер и кеды. В ее мире эта одежда более чем скромная, но тут Наташа была как белая ворона.
-А что это за деревня? – спросила Наташа, как раз тогда когда они проходили по двору, где гуляли разноцветные петухи.
-Заточь1. Так ее назвали наши деды, наверное потому что раньше тут совсем было глухо. Но сейчас этого никак не скажешь, - с нескрываемой гордостью добавил Видеор.
И правда Заточь за несколько веков из небольшой деревушки на окраине леса, разрослась в огромную деревню со своим Старейшиной и Управой. Деревня состояла из сорока простых деревянных домов, которые стояли в две шеренги упираясь в храм Велеса и двух складов. Жители не ездят торговать в Светлокрай, как делают другие лесовики из соседних деревень, а обеспечивают себя сами. Даже оружие, которым славятся трудолюбивые грумы делают сами, хотя им и не пользуются. По среди деревни находится площадь. Когда-то тут стоял первый храм Макоши, но псиглавцы, которые раньше наподдали на земли подле реки Риза его разрушили. С тех пор, тут пустырь, на котором играют дети и посеется птица.
-Ясно, - ответила Наташа, глядя по сторонам, - а тут и альвы живут?
-Что ты. Это же деревня. Альвы живут в городах, во дворцах.
-А как же тот, который меня вызвал?
-У, этот альв, путешествует. Я его тут уже видел два лета назад, - сказал лесовик, подходя к калитке одного из домов, - видно что-то искал, а может быть уже и нашел. Я не знаю. С ним разговаривала Деяна. Она-то его и увела к себе.
-Я думала он у тебя.
-Нет. Это очень долгая история и не на улице ее рассказывают. Вообще лучше будет когда ты встретишься с этим альвом.
-А когда? – перебила Наташа.
-Когда тот проснется.
Наташа снова тряхнула головой, так что ее кудряшки запрыгали. Ей не хотелось ждать. Загадки это не то что она любила. По скорее бы все встало на свои места и она вернулась бы в свой мир. Хотя этот был больше по душе. Тут все по-детски наивно, как в ее выдуманном сказочном мире.
Они подходили к дому по узкой, выложенной мелкой речной галькой, тропинке. Высокая лестница вела к белой распашной двери. Но не это привлекло внимание Наташи, а расписанный угол дома. Панно изображало важно расхаживающего петуха, а за ним шли три цыпленка собирающего зерна, и клуши на заднем плане. Жизнерадостная картина порадовала девушку, но больше всего ее удивила техника исполнения: уверенные мазки, яркие краски. Неужели среди этого, безмятежно живущего народа, есть прекрасные художники. Хотя как она могла судить о лесовиках, общаясь с одним из них чуть меньше часа?
-Вот мы и пришли. Заходи.
Как только Наташа зашла на террасу, тут же в нос ударил запах скошенной травы и засушенных цветов. На небольшом круглом столике около окна, стояла ваза с тюльпанами. Свои полуоткрытые венчики цветы тянули к солнцу, изгибая, нежные стебли, пытаясь вырваться из полутьмы, которая здесь царила всегда, кроме несколько вечерних часов, когда солнечные лучи наполняют террасу багряным светом.
Из террасы лесовик провел Наташу в дом. Первое что увидела девушка огромная печка по середине, которая делила комнату на две половины. Первая часть комнаты была отведена под столовую. Тут был и массивный стол, который, наверное, был сделан из массива дерева, и лавки, и пара табурет с резными ножками, которые стояли по обе стороны от окна. За печкой места была в два раза меньше, и отведено под кухню, где сейчас суетилась невысокая пухлая женщина.
Напротив двери, в углу около окна, стояла небольшая статуя, одетая в шкуру, а вокруг лежало много полевых цветов. А у самых ног статуи, отдаленно напоминающего мужчину, горела желтая свеча.
Как только они зашли в дом, лесовик чуть тронул руку девушки, указывая ей кивков на стол. Она не сразу поняла, что тот имел в виду, но потом прошла к столу. Сев на лавочку, Наташа развернулась в пол-оборота к открытому окну. Теперь она могла наблюдать и за Видеором, и за вечерней жизнью лесовиков.
Дом Видеора стоял напротив главной площади Заточи, а вокруг нее были небольшие деревянные домики со своими наделами земли, отвоеванными у леса. Как муравьишки, лесовики до последнего трудились на своих огородах. Такой сплоченный труд завораживал. И Наташа не заметила, как появилась женщина с кувшином молока и плетенкой с хлебом, от которого шел дымок и душистый запах. От хозяйки дома пахло тестом и травами, приятный аромат деревенских женщин. Одета она была  в белоснежный фартук, рубаха казалась сероватой, как и одежда Видеора и также на рукавах и вороте была вышивка отдаленно напоминающая ромбы, которые выстроили в одну линию, а там где были завязки ромб поделен красным крестом на четыре части. Зато юбка не походила на остальную одежду: цветастая с красной и синей вышивкой в несколько рядом. Тихонько вернувшись она принесла чашки и глубокое блюдо полное лесных ягод. Наташа была удивлена. Малина, земляника, черника, клюква…Она никогда не видела такие большие и сочные ягоды.
-Вот это да, - заметила она, съев несколько ягодок.
-Это у нас прямо около речки растет. За речку-то деревенские ходить бояться, чего гляди, леший с дороги собьет.
Наташа оторвалась от ягод и посмотрела на лесовика, который уже уселся рядом и разливал молоко. Тот улыбнулся и отхлебнув немного, крякнул от удовольствия.
-Тут можно встретить лешего? – наконец спросила Наташа, подавшись вперед.
-А то. И не только. Но для чужеземцев он опасен, только нас лесовиков, да друдов он не трогает как меньших братьев. Да, что говорить, разве я могу тебе все рассказать, да и поймешь разве на словах, может как-нибудь и сама увидишь, пока в гостях находишься.
Наташа передернула плечами. Вот уж чего-чего, а не с кем опасным она встречаться не хотела. Даже любопытство не могло перебороть страх, который возник перед неизведанным. Невольно, все же девушка представила свою встречу с чем-то большим в листьях, сучках и свирепым взглядом и ухмыльнулась.
-Что улыбаешься. Знаешь какой у нас лес. Уууу, какой древний, - добавил Видеор, - хотя от первобытных лесов, покрывающих земли Рода уже ничего и не осталось. То поле, которое раскинулось от нашей деревни до самой Ризы дело рук пришедших окультуривать нас актов. Эх, окультуривать. А сами все только сделали хуже.
-Актов?
-Да, актов, - повторил лесовик, - первая великая раса, которая получила от богов мудрость и красоту, - Видеор еще раз фыркнул, - да, только какая это великая раса, эх, проведя тут полгода, они  ушли обратно в горы, сказав, что мы варвары и не хотим ни городов, ни храмов. Но разве мы можем променять леса? Они нас кормят, поют, защищают. Сам Велес взял наших предков в свою свиту, чтобы мы держали лес в порядке. А тут, эх.
-Я понимаю, - тихо молвила Наташа. В ее мире, это уже не проблема, а норма. Кто-то решил, что для всех будет лучше жить в небольших бетонных коморках, с окнами на большие эстокады, мерцание атриумов и ночных клубов, нежели спокойствие и умиротворение жизни в деревянном доме с небольшим огородиком. Никто не удосужился спросить тех, для кого это все строилось – нужно ли им это? В мире, где жил Видеор, эти мнимые миротворцы хотя бы поинтересовались их мнением.
-Знаешь, иногда я слышу как деревья шепчутся в ночи, вспоминают былые времена, когда они были еще молодыми побегами. Что-то не так? – неожиданно спросил Видеор, увидев грустную улыбку, которая замерла на губах девушки и печальный взгляд устремленный за горизонт. Ее мысли летали далеко и были не самыми веселыми.
-Нет, все нормально. Просто я тебя прекрасно понимаю.
-Вы привыкли разрушать и сожалеть, - добавил лесовик, - мы же не сожалеем ни о чем.
-Так уж все у вас хорошо?
-Я доволен своей жизнью. Разве что жалею, что до сих пор не женат.
-А… - Наташа невольно глянула в сторону женщины, которая как раз вышла в другую дверь, которая располагалась за печкой.
Лесовик проследил за взглядом гостьи и замахав руками, ответил:
-Что ты. Спитигнева, моя сестра. Да и нельзя ей, обет дала. Она уже была замужем, вот только помер ее Сулл, ужасной смертью. Его придавило деревом, когда тот помогал актам освобождать территорию для дворца. Для всех лесовиков это знак – наказание Велеса, который следит за лесными пределами.
-Какой ужас.
-Возможно. Но так должно было случиться. Нельзя вырубать древний лес. И теперь моя сестра решила стать знахаркой, чтобы хоть как-то загладить позор мужа. Сейчас в деревне мы в большом почете, да и запах многотравья мне очень по душе. А в твоем мире у тебя есть муж? – спросил Видеор через некоторое время.
-Нет, нету, - ответила девушка, покачав головой.
Хоть ей нет и двадцати двух, Наташа зареклась насчет парней. Ей всегда попадались одни отморозки, которые смешивали ее с грязью, заставляя думать, что она хуже всех. Низкая самооценка – это не только заслуга родителей, но и всех тех, в кого она так отчаянно влюблялась. Тот парень в метро, ей показался не таким. В его взгляде не было злости, а в открытой улыбке – и намека на ехидство. Но о чем сейчас можно говорить? Она застряла в ином мире, а он… Не известно жив или мертв в том мире.
Наташа печально смотрела в даль, на тот холм, с которого днем они спустились, а когда повернулась к лесовику, то увидела искрящиеся глаза, которые улыбались.
-А я вижу что есть. Но тебе не обязательно мне говорить, я же не твой наставник. Когда находишь свою половинку, ты начинаешь светиться изнутри, как будто проглотил светлячка. А ты светишься. Не бойся, я уверен, тебя вернут домой к твоему любимому.
-Я не… - хотела было запротестовать Наташа, но Видеор встал с своего места и пошел в сторону двери.
-Уже ночь на дворе, пора спать.
Девушка кивнула, и встала вслед за ним. Оказывается Спитигнева, уже подготовила кровать в сенях. На сундук положила несколько матрасов – вот и кровать. Белоснежная простыня, подушка в цветочек и тоненькое одеяло. А на стуле, около сундука висела ночная рубашка, широкая, расшитая голубым бисером.
Спитигнева оставила на небольшом столе, около окна свечу, чтобы гостья могла приготовиться ко сну.
-Спокойной ночи, Наташа, - сказал он и прикрыл за собой дверь.
-Спокойной ночи, - ответила она. Но какая может быть спокойная ночь в новом доме, в новом мире.  Ей было не до сна.